Кто-то такой же, как ее отец, трудолюбиво укладывал симметричный рисунок на этом полу. Но ее отцу так никогда и не разрешили пройти по нему после завершения работы. Хотя ее отец очень гордился своим мастерством и считал себя художником, но и он был просто рабочим для таких людей, как члены семьи Картера. Они, конечно, всегда будут думать о ней как о человеке, стоящем ниже по уровню.
— Мама, — позвала Лорис громким шепотом. — Мама, тебе что-то говорит этот дядя.
Это были первые слова, которые Лорис осмелилась произнести, с тех пор как они вошли в дом ее отца. Незнакомые люди и места всегда пугали ее, а этот высокий худой мужчина совсем смутил ее. Она придвинулась ближе к матери, но вспомнив ее указания, отказалась от порыва взять ее за руку.
Анхела не заметила, что дворецкий уже положил трубку и теперь обратился к ней. Она вся ушла в свои мысли, и только голос дочери вернул ее к действительности. Она дотянулась до руки дочери и вцепилась в нее, единственную твердую точку в ее постоянно меняющейся жизни. Ребенок посмотрел на свою мать со смешанным чувством удивления и спокойствия.
— Не была бы мадам так любезна, чтобы последовать за мной? — повторил дворецкий Анхеле. — Мистер Кинсли ожидает вас в библиотеке.
— Да, спасибо.
Пытаясь объяснить свое поведение, она добавила:
— Я очарована домом. Красивей этого я еще не встречала.
Ничего не выражающий высокомерный взгляд на его лице дал понять, что ему совершенно не интересны ее впечатления.
— Конечно, в Ньюпорте есть и другие, даже более известные летние особняки, — произнес он, ведя их по холлу. — Например, замки Белкорт и Брейкэз, или мраморный дом.
Анхела была поражена тем, что дворец оказался простым летним особняком в Ньюпорте.
— Но некоторые находят это щегольством богатства и изобилия, а некоторые какой-то изысканностью.
Самодовольная легкая улыбка искривила его губы, когда они проходили через открытые двери, возбуждающие проблески ложных надежд.
— Королевские покои всегда были знамениты своей пышностью и элегантностью.
— О да, все это очень элегантно, — нетерпеливо согласилась Анхела.
Совершив оплошность с шофером, ей было необходимо завоевать расположение дворецкого.
— Я никогда не видела ничего более прекрасного. Не удивительно, что вы, будучи частью этого, гордитесь им.
Его выражение лица стало жестким, словно он нашел что-то оскорбительное в ее попытке разговорить его. Анхела поняла, что вновь оплошала. Взглянув в сторону, она увидела такую огромную гостиную, каких в жизни не видела.
Основная гостиная, как она обычно называлась, могла вполне вместить пять или шесть гостиных ее современной квартиры и на самом деле своим убранством создавала впечатление нескольких комнат, только без стен между ними. Массивные диваны и кресла, обитые переливающимся шелком, стояли группками вокруг столов редкой красоты, создавая мерцающие островки. В этот момент прислуга, методично следуя по комнате от предмета к предмету, накрывала их бумагой.