— У вас есть имя, мисс Уинслоу? — тихо спросил он.
— Аннабель, — ее голос прозвучал сдавленно, резко и как-то неприятно.
— Аннабель, — повторил он. — Я сказал бы, оно вам очень идет, вот только… откуда бы мне это знать, не так ли?
Она плотно сжала губы, а ноги у нее стали, как ватные.
Он хищно улыбнулся.
— Мы ведь с вами никогда раньше не встречались.
Она не разжимала губ. Просто не доверяла себе.
Похоже, это его только раззадорило. Он слегка склонил голову в ее сторону, идеал джентльмена, да и только.
— Я с нетерпением буду ожидать нашей встречи сегодня вечером.
— Да ну?
Он прыснул.
— Как едко. Прямо скажем, лимонно-кислое обращение.
— Лимонно-кислое, — повторила она. — Вот как!
Он наклонился.
— Интересно, почему я вам так не нравлюсь?
Аннабель бросила безумный взгляд на Луизу.
— Она меня не слышит, — заметил он.
— Вы не можете этого знать.
Луиза с леди Оливией в этот момент как раз присели на корточки возле Фредерика.
— Они слишком заняты собакой. Хотя… — Тут он нахмурился. — Совершенно не представляю, как Оливия в ее-то положении собирается вставать.
— С ней все будет в порядке, — не раздумывая, ответила Аннабель. — Срок не такой уж и большой.
Он изумленно повернулся к собеседнице.
— В обычной ситуации я бы счел, что утверждение делается на основании личного опыта, но зная, что кроме меня опыта у вас нет никакого, я…
— Нас в семье восемь детей, и я самая старшая, — отрезала Аннабель. — Мама была беременна все мое детство.
— О таком объяснении я как-то не подумал, — признался он. — Ненавижу, когда так происходит.
Аннабель хотела бы не испытывать к нему симпатии. Честное слово. Но он, со своим неброским обаянием и привычкой улыбаться лишь одним уголком губ, чрезвычайно затруднял ей эту задачу.
— Зачем вы приняли приглашение Луизы? — спросила она.
Его лицо ничего не выражало, но она точно знала, что мысли его сейчас вертятся с утроенной скоростью.
— Из-за ложи Фенвиков, — ответил он таким тоном, словно иных объяснений и быть не могло. — Вряд ли мне еще когда-нибудь удастся сидеть на столь отменных местах.
И правда, Луизина тетя постоянно пела дифирамбы своей ложе.
— А еще ваш жалкий вид, — добавил он. — Отказаться было очень сложно.
Она бросила на него гневный взгляд.
— Честность во всем, — усмехнулся он. — Мое новое кредо.
— Новое?
Он пожал плечами.
— По меньшей мере, кредо сегодняшнего дня.
— Включая вечер?
— Включая посещение Оперы — несомненно, — с хитрой улыбкой произнес он. Когда же она не ответила на улыбку, добавил: — Ну же, мисс Уинслоу, у вас ведь наверняка где-то завалялось чувство юмора.