О пролетарии всех стран!
Уже недолго — час настанет,
и гром кровавый грозно грянет,
и бой последний будет дан…
Нам — явь, а грозный сон — для них…
Затихнут радостно заводы…
Бег конницы и шаг пехоты
всколышут грудь Европы вмиг…
Не сказка это и не миф,
не иорданские легенды…
Дорог асфальтовые ленты
от поступи сапог простых,
как воск, растают, и копыта
в смоле, в крови помчатся вдаль…
На мысли — мысли, сталь — на сталь
вверху над черепом разбитым…
И враг в цилиндре черной тенью
упал — и к звездам мертвый взор…
И сытый ворон в исступленье
ему в последнее мгновенье
прокаркал слезно: «Невермор!»
[34]Я вижу тени, руки, лица,
мурашки — морем по спине…
Я словно никну на коне,
и сабля молнией искрится,
и пересох от гнева рот,
и сердце чует что-то веще…
Пускай, как в берег, в стены плещет
волной бушующей народ…
Теней я вижу легионы…
Они идут со всех сторон,
их било горе, били беды,
моря восторга и победы
их поступи доносят звон…
Гремит надземною грозою:
«Ура!», «Виват!» и «Слава!», «Гох!».
И Маркс качает бородою —
младого мира Саваоф…
И Гейне тень с платком на шее,
никто смеяться не умеет,
как он и Байрон… Волг и Сен
потоки мчат в едином лоне,
кто жив и пал — в одной колонне,
и в гордом шуме стягов, лент
идут Домбровский и Варлен.