Будь начеку, Бекназар!

Дверь, единственная, конечно, здесь дверь — с окошечком, забранным решеткой, скрипнула и распахнулась.

Сержант, которому, судя по внешнему виду, совсем немного осталось до пенсии, появился на пороге камеры и негромко позвал:

— Худдыков, выходи. Вызывают на допрос.

Высокий, мрачного облика обитатель камеры встал так быстро, будто ждал этого приглашения. Старый милиционер пропустил его вперед и пошел за ним твердым армейским шагом, хотя и слегка вразвалку. «Налево… Прямо… Налево», — подсказывал он арестанту почти механически, невесело думая о нем: «Смотри ты, как сник! Вчера наклонял голову в переходах, чтобы не задеть за косяк, а сегодня ему и пригибаться не надо. Потерял свободу и сломался. Говорят, не так давно был еще человеком, а потом зазнался. Перестал узнавать друзей — пока лбом не упрется в знакомого, не поздоровается… В автобусах не ездил, такси только подавай! Говорят, лотерейные билеты с выигрышами скупал. Ну герой! Каким ты вчера был и каким стал сегодня! Посмотрел бы на себя…»

Если бы Худдыков мог угадать мысли своего стража, он удивился бы: они были немного похожи на то, о чем думал он сам: «Всего достиг. Любое желание исполнялось, все счастливы были, если могли угодить… Всем был нужен, все любили. А что вышло?.. Кто я теперь? Человек, находящийся под следствием, — вот кто. Интересно, а кто будет допрашивать? Много ли они знают обо мне? В чем признаваться? От чего отпираться? Если признаюсь, какая будет в том выгода? А если не признаваться?.. А дома сынишка, наверное, дергает мать за подол: „Где мой папка?“ Все же, где я ошибку допустил? До последнего дня не думал, что подведет кто-нибудь…»

Он услышал легкие шаги и чуть не споткнулся, увидев Гырмызу — одну из своих продавщиц. «Как она здесь очутилась? Вызвали?.. Не продала ли?»

Не успел он обдумать свой вопрос, как сержант велел остановиться, распахнул одну из дверей:

— Войди.

«Что случилось с Гырмызой? Почему не поздоровалась?» С этой мыслью он вошел в кабинет, сел на стул и понял, что в этом кабинете для него сейчас сосредоточена вся вселенная, а сидящий напротив капитан — хозяин его судьбы.

Он узнал и кабинет, и его хозяина. Да, да, здесь ему приходилось бывать! По другому, правда, поводу. Повернулось колесо фортуны… Бывало, отрывали его от службы и приглашали сюда: окажется продавец нечист на руку — Багы Худдыковича зовут, и надо чесать затылок, думать, как изобрести несчастному «положительную характеристику» и сбагрить потом «на поруки» коллективу… Удастся выгородить шельму, выговариваешь ему потом: «Спас тебя от решетки! Не знаешь, каких это мне стоило затрат, моральных и материальных!..» Попадались неблагодарные, но большинство долго не забывали об этом.