Курков спешит "настроить" Знаменского против директорши:
- В один день сменила завскладом и подписала организацию лаборатории. Все шло через ее руки!
- Рабочие очень хорошо о ней говорят, - как бы в противовес его словам добавляет Сажин.
Томин с офицером вводят Тушину. Она держится прямо, но смотрит в пол.
- Товарищ полковник, - подчеркнуто уважительно обращается Томин к Пал Палычу. - Это директор фабрики, где производились наркотики.
Тушину качнуло, мельком глянула на Знаменского и снова в пол.
- Присаживайтесь, поговорим.
Та не садится.
- Какие наркотики? - хрипло произносит она. - Меня вызвали с районного совещания... и забрали. Без предупреждения! Я депутат райсовета! Два ордена!
- Тем более удивительно, как...
- Не знаю я, что они там делали в лаборатории! Я там ни разу не была. Никто не скажет, что я туда ходила или они ко мне!
- Безнадежно, Тушина. В лаборатории уже наши люди. Все ясно...
Она хватается за спинку стула.
- Мне говорили, вы порядочный человек. Какой же к вам ключик подобрали?
- Делайте со мной, что хотите! Дети у меня, внуки... Умру - рта не раскрою!
И такая вырывается боль, что наступает пауза. Затем Пал Палыч окликает:
- Сева, - и показывает, чтобы вывел женщину. - В соседнюю комнату.
- Крепко припугнули, - вздыхает Томин.
- Не понимаю, как вы работаете, товарищ полковник! - восклицает Курков. Удивительное у вас свойство: кто не хочет, того вы не допрашиваете! Да мы без Тушиной вообще можем не выйти на их трест!
- В том и загвоздка, Курков, чтобы она захотела дать показания. Заставить ее нельзя.
...Продолжение допроса происходит в большом кабинете, где на стене укреплен киноэкран.
- Мы покажем вам некоторые документальные съемки, - объясняет Знаменский. - Начали! - командует он, обернувшись к противоположной стене.
Сменяют друг друга фрагменты съемок, сделанных сотрудниками МВД и врачами-наркологами. На экране опустошенные люди-тряпки в наркотическом трансе. Остекленевшие глаза. Потухший разум. Другие буйствуют, катаясь по полу, воют с закатившимися белками.
Проходит галерея пожилых, дряхлых людей. Но называется их подлинный возраст - это юноши и девушки. Наркотики вызывают стремительное старение, буквально в несколько лет.
Еле двигаются от бессилия и ползут по стенке девушки - недавние наркоманки. Не могут сами открыть дверь, за них это делает медсестра. Не могут говорить - шепчут.
И наконец, дети наркоманов. Мучительное уродство. Укрупненные планы безнадежных идиотов.
Тушина всхлипывает, еще раз и, не удержавшись, рыдает в голос...