– Как степь.
– Как степь? – Джоан тоже улеглась, и остался только ее голос. – Степь… В конце концов, почему бы и нет.
Застывшее небо оставалось свинцом, лежать на гальке становилось все больнее. «Ей ведь тоже странно здесь – в ее нечеловеческой памяти». Почти наверняка Джоан видела все вживую только рядом с проводником.
Проверять мне не хотелось: апатия, атараксия. Я прошептала эти слова. От звука «а» зевать не хотелось.
– Чего ты хочешь от меня?
Малкольм помолчала, приподнялась на локтях:
– А, вот ты и заговорила как бог. Наконец. Я хочу сделку.
– Сделку?
– Да.
Она села и показала на море.
– Это побережье той самой Черноморской Осцилляции. Я и мои люди увидели его в 20… – первые люди на этом берегу после Первого сдвига. Я разрешила Варнский гуманитарный кризис, и меня бросили сюда. Знаешь, как это – рассчитывать путь в искривленном пространстве? Я справилась и с этим.
Я знала остальное. Ее приняли в «Соул» особым агентом, дали широчайшие полномочия. Я видела, как гнулись целые подразделения, как колоды личных дел тасовались под ее присмотром. Как поменялась структура передовых исследований.
Как умирали люди.
– И в конце тебе дали Кристиана.
– Да. Камень, который я не могу поднять, – кисло сказала она. – Задачу без решения. Знаешь, что такое избыточная полезность? Это – я. Я слишком хорошо работаю. Поэтому меня связали, Витглиц, дали твоего ненаглядного мудака. «Нужна модель поведений девиантного проводника». «Нужно обоснование целесообразности взаимодействия». Клянусь, целый отдел, не меньше, разрабатывал задания, чтобы вязать меня!..
Она попыталась контролировать его – мной. Создавала свои связи, вводила фактор определенности в свои модели. Пока не увидела видео из моего кабинета.
– …С тех пор, как я научилась менять себя, я знала, что все не просто так. Что я должна сделать что-то великое, что-то по-настоящему гениальное. И вот представь, что я своими руками натравила маньяка на демиурга.
Она повернулась ко мне. Ее глаза были удивленными и пустыми, и я чувствовала: она не привыкла так говорить.
– Знаешь, – сказала Джоан, – на какое-то время мне показалось, что я все испортила. Впервые.
– Чего ты хочешь?
«Я говорю, как бог». Мысль была серой, тусклой, невкусной.
И я не знала, что еще сказать в этой ситуации.
– Я? – она обернулась и сплела пальцы перед грудью. – Я хочу помочь вам.
– Ты?
– Витглиц, да! Вы двое – вы гуманитарии, у вас ограниченный опыт, да, у обоих! Я умею разрешать кризисы, я знаю, как их избегать, и ваша вселенная – она тоже имеет только один шанс, а создать мир – это еще не все, и я…