На столе лежали картинки на больших листах бумаги. И много чего еще валялось на стульях, но все неинтересное. Картинки Иришка посмотрела, но трогать не стала. Она знала, что мама ее наверняка заругает, если порвется что-нибудь или запачкается. Листы, похоже, были маминой работой, и в нее Иришке вмешиваться не полагалось.
Из столовой Иришка перебралась в мамину комнату. У мамы в комнате повсюду разложены книги, на спинке стула висят воздушные кофточки, а у зеркала стоит много-премного душистых флаконов. Каких только нет! Розовые, золотые, всякие. Иришка все флаконы перенюхала и даже подушилась. И потом, уже душистая, отправилась к себе. В собственной, Иринкиной, комнате сразу стало ясно, что хозяйка в отъезде: все скучали и лежали по местам. Книжки с картинками на полке, кубики в коробке, куклы рядком на подоконнике, посуда в корзинке. Иринка стала со всеми здороваться и будить.
— Я приехала! Я приехала! — сказала она всем и с грохотом вывалила кубики, чтобы построить куклам домик. А кухню она сделает на подоконнике. Спать куклы будут на книжной полке, а из книжек удобно крышу для домика делать, и не только крышу…
Иринка отправилась за подушкой к своей кровати. Интересно, кто это там лежит? Оказалось, что вместо Иринки в кровати спит теперь зайка в полосатом жилетике! Иринка забрала зайца и с ним вместе опять отправилась в мамину комнату, чтобы еще немножко на маминой кровати попрыгать и зайку из маминого флакончика подушить. Зайка тоже любит душистое. Но только она протянула к флакону руку, как раздался странный-престранный звук. Кто-то очень сердился на Иринку и не разрешал ей брать флакончик. Иринка в испуге замерла. Послушала. Тихо. Она опять потянулась к флакончику и опять услышала, что кто-то злится.
— Мама! — отчаянно закричала она и побежала по коридору на кухню.
Ляля бежала ей навстречу, вытирая мокрые руки.
— Кто это, мама? — в ужасе спросила Иринка, снова услышав грозное ворчанье.
Ляля обняла испуганную дочку.
— Не бойся, деточка! Это гусь! — ответила она. — Он заперт в ванной. Не выскочит.
— Гу-усь? — Темные глаза девочки изумленно расширились. — Откуда?
— Прилетел, — коротко ответила Ляля, не вдаваясь в объяснения.
— Покажи!
Ирина смотрела на мать недоверчиво, полагая, что та шутит.
— Сами поедим, потом его кормить будем, тогда и посмотришь, — пообещала Ляля и ушла на кухню.
Ирина осталась в коридоре и застыла, прислушиваясь у двери в ванную. Потом негромко позвала:
— Гусь, а гусь!
В ответ услышала: га-га-га! Правда, гусь! Гуси, они не страшные!
Иринка радостно запрыгала на одной ножке, напевая: «У нас в ванной гусь! Настоящий гусь!»