Бус Белояр вновь уезжал из Голуни, подавляя в себе яростное чувство гнева. Опять князья этих земель не сказали сразу ни да, ни нет. Старый дряхлый Дых честно признался, что полностью отошел от дел правления, передав все бразды сыну. Голота же юлил, как скользкий налим. Он то соглашался, но при этом требовал, чтобы все рати славян собирались под его градом. То заявлял, что готы не так страшны, как говорил Бус, что будины, заселявшие земли голунских князей, не раз уже успешно отражали их приходы. Белояру несколько раз хотелось откровенно плюнуть и уехать прочь. Но за Голотой стояло не менее полутора десятков тысяч возможного войска, что было весьма значимо.
– Если я оставлю земли без княжьей заботы, то любой ворог сможет легко разорить ее, лишить нас законной десятины, – масляно улыбаясь, твердил молодой князь. – Кто мне тогда покроет содержание дружины, семьи, прокорм призванных воев?
– Если Верену не удастся оттянуть готов к Кияру, уже через седьмицу все эти твои заботы отпадут сами собой! – зло отвечал Белояр. – Сорок тысяч пройдут по твоим степям, и не станет ни дружины, ни выбравших тебя в князья будинов, ни семьи! Все, кто останется в живых, будут платить твою десятину королю Германареху. Неужели это так трудно понять? Только собрав все силы в кулак, мы сможем отвадить его ходить к Ра и Танаису! А для этого нужно время и еще раз время!!
– Сколько?
– Бобрец и его люди уже выбиты из союза. Я, ты, Златогор и Словен сможем выставить тысяч пятьдесят конных. Этого мало, готы – более опытные и лучше снаряженные вои. Нужно призвать еще ильменских славян, они навычны ратиться с норманнами. Мыслю, не раньше житнича месяца сможем дать бой.
– Житнича?! – насмешливо протянул Голота. – Твой Верен сможет два месяца водить за собою Германареха? Человека, который покорил земли далеко за Дунаем? Кого боится Византий? Кто ловким ходом одурачил всех вас троих? Ха-ха-ха!!
Он вдруг оборвал смех, приблизил лицо к Белояру и прошипел:
– Да мне проще будет поклониться готам тогда, чем бегать от них за Непрой, словно обложенная лиса! Не обеднею, платя ему дань. Соберу с воронежских земель!!..
Старый Дых с неожиданной силой ткнул своим посохом в грудь сына. Тот не удержался на скамье и грохнулся на пол.
– Пес! – с кашлем выкрикнул отец. – Мне стыдно, что я еще могу слышать твои слова! Пошел прочь!
Старику не хватило воздуха, он долго и натужно сипел. Затем, наконец, повернулся к Белояру и произнес:
– Я не смогу сесть в седло, но я еще князь этой земли и могу приказывать! Десять тысяч конных через месяц-два пойдут в указанное тобой место, поведет их князь будинов Криворог. Голота же пусть остается здесь, под моим присмотром. Так будет правильно!..