А он, сев на одну из кушеток, стоящих в комнате, бросил на нее оценивающий взгляд, точно так же, как мужчины на рынке рабов оценивают достаточно дорогую покупку. Потом величественно вытащил из-за пояса кинжал и отрезал себе ломоть от хлеба, который принес с собой. Затем он посыпал его солью и с большой важностью стал есть. Ревекка следила за ним тоскующими глазами. Ее желудок глодали крысы голода. Как никогда раньше она хотела съесть этот кусок, который столь небрежно ел Симон бен Гиора. Голод боролся с ее гордостью и голод победил. Она неуверено протянула руку.
— Дай мне, — сказала она.
— Попроси вежливее, — ответил Симон и отрезал себе еще кусок.
— Пожалуйста, дай мне хлеба.
— Встань на колени.
В душе Ревекки началась страшная борьба. Она колебалась. Симон продолжал есть, и она поняла, что вскоре весь хлеб исчезнет в его глотке. Она встала на колени.
— Будь милосерден и дай мне немного хлеба, — смиренно попросила она.
Симон отрезал еще кусок и посыпал солью. Он бросил его Ревекке, так что хлеб упал на пол между ними. Хотя голод стал терзать ее еще больше, даже она остановилась, потому что съесть чей-нибудь хлеб с солью означало признать его другом. Однако она не могла больше сдерживаться и, протянув руку, схватила хлеб. Как только она попробовала его, ее жадность вышла из-под контроля, и она набила рот так, что даже раздулись в разные стороны. Симон наблюдал за этим недостойным поведением с некоторым весельем.
— Если ты не хочешь, чтобы тебя вырвало, — сказал он, — тебе следует есть помедленнее.
Она приняла совет и стала сосредоточенно жевать каждый кусочек, наслаждаясь запахом, который, казалось, был лучше всего на свете. Она съела все, что осталось от хлеба, затем выпила немного вина, которое Симон налил из принесенного с собой кожаного бурдюка.
— Ты довольна? — спросил Симон.
— Довольна, — ответила Ревекка.
Она знала, что должна заплатить за удовольствие и у нее не было никаких иллюзий на счет того, в чем должна заключаться плата. Но наевшись, она почувствовала, как в ней возрождается старый дух, и когда Симон, сбросив серебряный наряд, подошел к ей и постарался взять ее на руки, она гордо завернулась в свои лохмотья и отодвинулась от него.
— Оставь меня, — сказала она. — Я не желаю, чтобы ты касался меня.
Симона очень рассмешили ее слова, и он сообщил ей несколько фактов:
— Я привел тебя сюда, чтобы тывыполняла мои желания, а не я твои.
— Ты обращаешься со мной как с рабыней! — воскликнула Ревекка. Ее глаза горели.
— Как с рабыней, — согласился Симон. — Может, хочешь испробовать рабского наказания?