— Подождите, — поморщился Ворович. — Ни хрена не понимаю. Зачем этот парень перебил кучу народа? Он на вид не столь уж сумасшедший…
— Да уж, — пробормотал Максимов. — Не дурнее других… Просто отмороженный по самую шею.
— Я не понимаю, как могло произойти… — потрясенно прошептал старик. — Алексей работает со мной две недели. Рекомендован лучшим другом как безупречный специалист… Как он мог у меня под носом…
— Ох и трудно с вами, Пал Палыч, — рассердился сыщик. — Хорошо, смотрите. Прибыл сыщик, можно начинать. Раннее утро, вы еще спите. Алексей спускается в подземелье, приникает к вентиляционной отдушине. Даже если вы проснетесь, обнаружив его отсутствие, ничего страшного, он скажет, что был в коридоре. С кого он хочет начать? Вероятно, с кухарки. Но Люсьен куда-то умотала, входит жена Душенина. Тоже вариант. Отворяется потайная дверь, появляется фигура в бесформенном балахоне, сжимает за горло, чтобы не кричала, и уволакивает к себе в преисподнюю. Пять минут, и все готово. Выйти можно через кухню, можно через люк — зависит от того, спите вы или нет. Признайтесь, Пал Палыч, сонливость напала в этом доме? А минеральная вода вам нужна, как воздух… После прогулки грех не поспать. А Душенин продолжает искать свою жену. Заходит на кухню. Доискался. А кухарка где-то бродит. Ну, не удается ей пересечься с Шевченко. Та ж история — с Виолой… — Максимов не сдержался, злость взыграла — пнул поверженного врага. Шевченко глухо выругался. — Что вам еще не ясно, Пал Палыч? Кухарка наконец-то появляется на кухне… Администратор пытается навострить лыжи. Шевченко стоит в арочном проеме у покоев шефа и случайно видит, как Ордынцев в полушубке удаляется из пансионата. Нервы сдали у администратора. О личном гараже он, безусловно, знает. Отличная возможность. Бежит подземным ходом, появляется в сарае в тот момент, когда запуганный Ордынцев тщетно пытается прогреть мотор. Возвращаясь назад, на всякий случай приближается к вентиляционной отдушине. А тут оголодавший Крайнев… Неудача с последним — приходится бежать через ваши апартаменты, выбираться в коридор, включать обратный ход, будить вас, примыкать к компании…
— Я одного не понимаю, — покачал головой старик. — Почему так много трупов?
— Не поверите, Пал Палыч. Ему просто нравилось. Редкий случай, когда работа, за которую платят деньги, доставляет удовольствие.
Старик насилу распрямил спину.
— Вы славно потрудились, Константин Андреевич, — в глазах зажегся потусторонний блеск. — Когда освободитесь, зайдите ко мне в номер. Я должен передать вам одну вещь.