И поскорее.
Я нагнулся и вытащил из сапога кинжал. Хотелось замочить его одним выпадом, но это не всегда получается. Рапирой можно убить, а можно и ранить. Но если подойти на расстояние удара ножом, то шансы отправить противника на тот свет возрастают, особенно когда тебя не видно.
Я опустил рапиру так, что острие едва не задевало пол, и пошел вперед.
Тень двигался влево, пытаясь добраться до стены. Его меч пребывал в движении, пальцы плясали. Я скользнул ближе. Еще два шага – и можно бросать кинжал.
– Ночным зрением пользуешься? – спросил он и описал мечом круг.
Я замер. Он смотрел прямо на меня. Потом отвернулся, и я осторожно выдохнул.
– Я слышал о таком, конечно, – сказал Тень, – но ни разу не сталкивался.
Капюшон качнулся.
– Если бы я только знал… я нашел бы тебе применение.
Я выпрямился со словами:
– Ты и так достаточно попользовался.
И пригнулся.
Тень немедленно ударил на голос. Отличный выпад – я почти присел, но меч свистнул буквально над головой. Он метил в корпус, не в голову: чем крупнее мишень, тем легче ее поразить.
Я сделал то же, только ударил от пола вверх, метя в ребра. Рапира уперлась во что-то твердое и… согнулась?
Металл заскрежетал о металл, и острие проехалось по тверди, вращаясь и наматывая ткань его дублета вместо того, чтобы разворотить потроха. Тень крякнул, но не упал, и крови не показалось.
Доспех. Судя по всему, кольчуга.
Сволочь!
Я надавил на рапиру, подняв гарду выше головы, и одновременно полоснул кинжалом по ноге. Наши клинки достигли цели синхронно: я черкнул кинжалом, а он ударил мечом по моей рапире. Для обоих это кончилось плохо. Я вскрыл ему ногу над сапогом, а Тень надвое расколол мой клинок. Я надеялся, что сила его удара сработает как молоток по гвоздю и вгонит мою рапиру через кольчугу, но лишь облегчил ему слом.
Будь прокляты Тень и его сталь с Черного острова!
Я отскочил, едва увернувшись от выпада вслепую, и отбежал подальше.
– Неплохо, – похвалил Тень напряженнее, чем минутой раньше. – Скажи, мне повезло родиться недоверчивым?
– Ты про доспех, что ли? – отозвался я, подкрадываясь к сумке. – Это означает только, что я буду срезать по ломтику с краев.
Я отшвырнул обломки рапиры вправо. Они со звоном покатились по полу.
Капюшон развернулся в сторону звука, потом снова ко мне. Пальцы левой руки опять заплясали, пробуя глиммер. Правую ногу Тень щадил.
– Неужели? – ответил он и принялся вновь описывать убийственные круги. – Плохи твои дела, коли ты проиграл клинок противнику, который не видит в темноте.
Я зловеще осклабился через комнату, встав на колени и роясь в сумке.