Мать не понимала, к чему были эти премудрости, так как мы жили в глуши, а не в городе, но Себастьян лишь уклончиво улыбался и говорил – как всегда, – что образование бывает разное. К тому же мы всяко помогали ей по хозяйству – не все ли равно? Матери оставалось качать головой и требовать, чтобы у нас было время на игры.
Умерла она шесть лет спустя, а еще через пару лет убили Себастьяна. Не имея желания оставаться в домике на две комнаты среди лесов, мы с Кристианой добрались до Илдрекки, где и нашли применение тому, чему нас научил Себастьян.
Увы, в последующие годы мы взяли в привычку обращать эти навыки друг против друга. Не думаю, что Себастьян этого хотел.
Кристиана поставила канделябр на столик в центре комнаты и подошла к разделявшему нас роскошному ложу. Она принялась снимать кольца и складывать их на тумбочку.
– Я уж думала, твой человек никогда не закончит с той подделкой, – проговорила она. – Почему ты задержался?
– Дела.
– Отговорка жалкая, но обычная. Но я все равно рада тебя видеть.
Я издал сухой смешок.
Кристиана наградила меня косым взглядом. Она отвернулась, и я увидел ее в профиль.
– Вижу, ты в отличном настроении.
– Всегда такое, когда меня хотят убить.
– Я думала, что для тебя это профессиональная вредность.
Голос у меня сел.
– Иногда. Но в данном случае Круг ни при чем.
Сестра, снимавшая серебряное колье с драгоценными камнями, застыла на месте, уловив перемену. Она обернулась, и на ее лице не осталось ни тени аристократизма. Взгляд стал острым. Вялая грация сменилась напряженной подозрительностью.
– Зачем ты пришел, Дрот? – спросила она низким, горловым голосом.
Я не ответил, потому что сам не знал и лишь понимал, что плавлюсь от ярости, желая мести. Я встал и пошел на нее.
– Сядь, как сидел, и мы поговорим, – сказала она.
Я покачал головой:
– Не в этот раз, Ана. Поговорим, но по-моему.
Она заломила тонкую бровь:
– Понятно.
И больше ничего не сказала. Я обогнул кровать, Кристиана принялась медленно отступать.
Я взялся за рукоять рапиры. До сестры оставалось несколько шагов.
– Пора заканчивать с этим, – проговорил я.
– Все как обычно, дорогой братец. – Уголок тонких накрашенных губ пополз вверх. – Йосеф!
Я бросился на нее прежде, чем она успела произнести второй слог, и схватил левой рукой за горло, когда договорила. Я впечатал ее в стену, перетолкнув через тумбочку. Дверь распахнулась, но я уже приставил к ее щеке запястный кинжал.
– Госпожа! – возопил Йосеф.
Судя по шуму, он прибежал не один.
Мы с Кристианой стояли впритык. Дурманящий запах духов заполнил все пространство между нами, почти затмив терпкий аромат ее тела. Я чувствовал биение жилки под пальцами; видел, как заливается горячей краской ее кожа. Мое собственное сердце гулко бухало в ушах.