«Ген. Турбин не убоялся мужественно заявить, что политика прежней власти по отношению к городскому самоуправлению была недопустима. Прекрасно. Но пусть же новая власть не ограничится порицанием прежней власти, а покажет на деле, что голос представителей населения отныне для нее не звук пустой… – призывал известный в Крыму публицист. – Только фактическое проведение в жизнь свободы собраний и неприкосновенности личности даст обществу и его представителям возможность перестать чувствовать себя, как в осажденном лагере»>577.
Один из социал-демократических лидеров, товарищ городского головы Севастополя И. С. Пивоваров призвал через прессу отменить цензуру, прекратить материальное и моральное поощрение реакционной печати, покончить с арестами «по подозрению в большевизме», по доносам, по мотивам сведения личных счетов, с преследованием рабочих организаций>578. Все вдруг заговорили о выборах в законодательную комиссию, не только о политических, но и социальных реформах, ибо отсутствием последних, как справедливо отмечал Канторович, убиваются гарантии окончания гражданской войны.
Но ведь гражданское правление как будто существовало – в лице Южнорусского правительства, – и положение о законодательной комиссии оно разработало. Однако практика Южнорусской власти была подвергнута крымской общественностью беспощадной критике: власть недемократична, раз; представителей Крыма там нет, два; рабочие устранены от выборов, три – и т. д. По словам В. А. Оболенского, «положение этого правительства, состоящего в большинстве из честных, дельных и прогрессивных людей, но правительства, совершенно чуждого населению, с ненадежным административным аппаратом и окруженного враждебной стихией, было поистине трагичным. Это даже не была слабая власть, а просто власть, висящая в воздухе…»>579 Тем не менее, никакие «самостийные» варианты в духе М. А. Сулькевича не обсуждались. «Так как Таврический полуостров является ныне составной частью южной полосы России… возможность повторения здесь экспериментов с организацией самостоятельного «государственного образования» совершенно отпала…»>580
Меж тем, отсутствие каких-либо надежд на Южнорусскую власть командование ВСЮР блестяще оправдало. 11 марта (ст. ст.) правительство прибыло в Севастополь. А 17 марта было распущено, после чего большинству его членов ничего не оставалось, как эмигрировать в Константинополь, что они и сделали. Приказом Главнокомандующего бывшему министру финансов Временного правительства М. В. Бернацкому поручалось организовать упрощенное и сокращенное численно деловое учреждение, а местную власть Крыма преобразовать, привлекши к участию в ней избранных представителей. При этом «общее направление внешней и внутренней политики остается незыблемым»