— Да вот она, под деревом с моей стороны. Только что-то она не шевелится, сдохла, что ли? Кстати, я ночью слышал, как кто-то о дерево внизу скребся. Может, и она была.
Чужинов тоже слышал, но звук был негромким, и он принял его за шум, издаваемый каким-нибудь лесным зверьком. А может, именно он и скребся.
— Сейчас я расшевелить ее попробую, — заявил Олег.
Отломав довольно толстый сухой сук, Гуров метнул его в тварь, удачно угодив в голову. Никакого эффекта.
— Спит, что ли? Неужели они настолько ко всему нечувствительны? — вспомнил Олег слова Чужинова, что твари абсолютно безразличны к боли. — Что будем делать, Глеб?
— А ничего не будем, — зевнул тот, потягиваясь и на всякий случай придерживаясь рукой за ветку. — Для начала позавтракаем. Глядишь, к тому времени и стрелять в нее не придется: точно выяснится, что она сдохла. Если же нет — пристрелим и дальше пойдем.
Завтракали они пирогом с начинкой из риса и консервированной рыбы — Настя в дорогу Глебу испекла. Сказать по правде, пирог получился не очень: низ немного подгорел, тесто не совсем пропеклось, да и вкус был пресноватым.
«Но нельзя же от девушки требовать всего сразу? В конце концов, готовке можно научиться, а некоторые вещи, такие приятные что на взгляд, что на ощупь, даны ей от природы, и в этом смысле изменить что-либо трудно. Да и вряд ли Насте, с ее-то родителями, приходилось много готовить», — размышлял Глеб, глядя на Гурова, которого, судя по всему, вкус пирога тоже не впечатлил. Так оно и оказалось, потому-то вскоре он от него услышал:
— Моя Лариса тоже готовить толком не умеет. В этом смысле Светка настоящая мастерица.
Пока завтракали, Глеб все поглядывал на тварь на земле. Явно мертва: ни разу не шелохнулась и не вздохнула. Или же они умеют так искусно притворяться? Тварь была очень крупной, подобные Чужинову еще не попадались, пусть и видел он их не то чтобы очень много. И еще эти полосы на боках, полное ощущение, будто зажившие шрамы. Как у одной из первых встреченных им, когда кожа во многих местах лопнула до мяса.
Наконец поели, пора было принимать решение, что делать с тварью, когда Олег неожиданно выдал:
— Кажется, я придумал, как точно определить: мертва ли она? Да и не пропадать же добру? — заявил он многозначительно, пристраиваясь поудобней.
— Не, однозначно труп, такого издевательства никто бы не выдержал, прямо в пасть ей угодил, — произнес он через некоторое время, вжикнув на штанах «молнией».
— Пометил, что ли? — и Глеб усмехнулся.
— Типа того, — рассмеялся в ответ Гуров.
— Точно теперь уверен, что она дохлая?