Северный пламень (Голденков) - страница 4
обычному нахлебнику, но как оказалось, в детстве Онюховский хорошо знал отца Миколая, дружил с ним, и ныне искренне переживал…
— Хорошо тут у вас, — оглядел Попович достаточно аскетично убранную гостиную с большими часами, угрюмо стоящими в углу. В скромной холостяцкой обстановке совершенно не чувствовалась женская рука… Блэки, или же Попович вновь снял треуголку и положил ее на стол. — Но скромно живете. Были бы вы в доме у капитана Моргана! Вот там злата и серебра! Было… Увы, все в прошлом.
— А что так?
— Накрыло наш Порт-Ройал. Средь бела дня, якорь мне в глотку! Этим летом. Погода была хорошей, ясной. И вдруг — бум! Гром среди ясного неба или еще что… А потом порыв ветра деревья согнул. Я в это время находился в самом порту, на борту английского судна «Свон» — «Лебедь», то бишь. Пришел к капитану, чтобы купить его судно со всеми потрохами и плыть в Гданьск, где собирался открыть свое дело. Но… Повезло мне, правда. Англичане не зря корабль «Лебедем» назвали. Спасся я только тем, что судно забросило волной на крыши домов. А так, две трети города под воду ушло.
И со всем моим богатством. И дом покойного Моргана тоже накрыло. Повезло, что старый черт не дожил до этого ужасного дня. Вот только то, что у меня в карманах для покупки судна было, то и схоронил. А могло ведь и еще хуже статься.
— А что вы от моего отца хотели? — несколько холодно спросил оршанский князь, глядя в дно своего уже пустого бокала.
— Он ведь человеком всегда был добрым. Ну, за память о нем! — Попович разом выпил вино, даже не поморщившись. — А у меня сейчас из всех знакомых и близких в Литве только он да капитан Александр Семенович. Вот теперь к нему, к Семеновичу, и поеду в Полоцк. Я бы сразу к нему напрямую поехал, но вспомнил, как он не одобрял мой выбор плавать с капитаном Генри Морганом, а ваш отец, — Попович быстро перекрестился, указав в конце пальцем вверх, — похоже, сам был готов со мной плыть, да вот турок хотел вначале разбить.
— Так, верно все, — кивнул длинными волосами Микола, а Попович вновь оскалился щербатым ртом:
— А вы на него не очень похожи! Глаза вроде такие же, серые, а вот волосы, лицо… Нет, вы уж извините, сэр, но не похожи.
Микола, третий ребенок в семье, свои серые глаза и впрямь унаследовал от отца, а у своей матери Алеси Биллевич — пышные темно-каштановые волосы и правильные черты самого лица, не такого мужественного, как у Самуэля Кмитича, с более утонченными чертами, как у матери Алеси.
— Значит, в Полоцк поедете, — задумчиво кивнул князь, — наверное, денег хотите попросить?