– Сколько проезд-то стоит, сынок?
Я ответил и хотел уже было вставить свой наушник обратно в ухо, но она ухватила меня за рукав и начала бормотать что-то не вполне вразумительное:
– …всю обожрут меня, охальники. А я пенсионерка уже, мне такую ораву не прокормить!
Вздохнув, я попытался вникнуть в суть её рассказа.
Как я понял, какие-то «обжоры и охальники» поселились в доме у этой «бедной женщины», и теперь она приехала искать на них управу у властей.
– Почему просто не вызвать участкового? – спросил я у неё как можно более вежливо.
– Степаныча-то? Звала, как же не позвать! Так энти гады с ним вместе три литра моей браги выжрали, и таперя они почитай лучшие друзья!
– Ну тогда нужно написать заявление начальнику милиции.
– Да не в милицию! Тут к властям надо! Писать – долго. Я лучша решила сама, ножками, может послушают старую женщину.
Я усомнился, но постарался виду не подавать. В конце концов, баба-то бойкая – может и пробьётся в какой-нибудь кабинет…
А та между тем продолжала:
– …я в милицию и не хочу! Они вообще-то меня не обижают, токо жрут очень много.
– А кто они-то? – не выдержал я.
– Да инопланетяне, я ж говорю! Они это… напилися и тарелку-то свою разбили. И пока я их у себя рассольчиком отпаивала, наши мужики ихнюю аппаратину уже в цветные металлы увезли. Эти, сердешные, как узнали – так распереживались, что в запой ушли. Почитай уже третью неделю не просыхают.
– Инопланетяне?
– Я ж говорю: тут дело-то государственное!
– А как они выглядят-то?
– Люди как люди, токо жрут много, а пьют и того больше. Я уж два раза у соседей занимала до пенсии.
– А язык?
– Что?
– На каком языке они говорят?
– Да по-нашему! Я ж говорю: нормальные мужики, только пьяницы, вот тарелку-то и разбили!
– Да ну! Может они и не инопланетяне вовсе?
– Да как нет? Тарелка-то была? Была! У нас на деревне мужики как её сдали в энти самые… цветные металлы, так столько денег получили, что двое насмерть упились, а один без вести пропал. А то бы я этих планетян к ним, гадам, отправила: пусть сами бы их и кормили!.. Так где, говоришь, выходить-то, чтоб в Правительство-то попасть?
Должность Клавдии Петровны называлась «железнодорожный диспетчер», но здесь, на станции К…, её именовали не иначе как «Начальник вокзала».
В какой-то мере это соответствовало правде: на этом полустанке, откуда один раз в день отправлялся ремонтный поезд с рабочими по узкоколейке, никого главнее её не видывали. Всей работы-то у Клавдии Петровны: утром отправить поезд, вечером – встретить. Всё остальное время можно поливать цветочки…