– «Книга теней», – говорит Элен.
Гримуар, как его называют ведьмы. Книга заклинаний. Власть над миром, оформленная в слова.
Звонят в дверь. Еще один парень раздевается догола прямо в прихожей. Он представляется – Еж. Подробности о Еже: дряблые мышцы, отвисшая задница. После рукопожатия у меня на ладони остаются короткие черные волоски – точно такие же, какие растут у него на интимном месте.
Элен прячет руки в рукавах своей шубки. Она подходит к камину, берет с алтаря апельсин и принимается его чистить.
Приходит мужчина по имени Барсук с живым попугаем на плече. Приходит женщина по имени Ломонос. Приходит Лобелия. Лазурная птица звонит в дверь. Потом – Опоссум. Потом приходит Чечевица, или она принесла чечевицу – я так и не понял. Элен выпивает еще одно жертвенное подношение. Мона выходит из кухни с Устрицей, но уже без халата.
В коридоре у двери остается куча грязной одежды, и мы с Элен – единственные, кто одет. Где-то в куче одежды звонит мобильный, и Воробей отрывает его, чтобы ответить. Она наклоняется над разбросанной одеждой, ее груди свисают, на ней – только очки в черной пластмассовой оправе. Она говорит в трубку:
– Псих, Полено и Пирог, юридические услуги. – Она говорит: – Можете описать вашу сыпь?
Мону я узнаю только по ее красно-черной прическе и бесчисленным цепочкам на шее. Я стараюсь не особенно пялиться, куда не надо, но волосы у нее на лобке чисто выбриты. Если смотреть прямо спереди, ее бедра представляют собой два идеальных изгиба с выбритым треугольничком между ними. Если смотреть в профиль, ее груди слегка приподняты – как будто пытаются прикоснуться к собеседнику розовыми сосками. Если смотреть сзади, у нее крепкая ладная попка, и я считаю – четыре, считаю – пять, считаю – шесть…
В руках у Устрицы – белая пластиковая коробка из кулинарии.
Женщина по имени Жимолость – из одежды на ней только хлопчатобумажный платок-бандана – рассказывает о своих прошлых жизнях.
И Элен говорит:
– А разве реинкарнация – это не просто способ оттянуть неизбежное?
Я интересуюсь, когда мы будем кушать.
И Мона говорит:
– Господи, вы прямо как мой отец.
Я спрашиваю у Элен, как ей удается держаться, чтобы не поубивать тут всех.
Она берет очередной бокал вина с каминной полки и говорит:
– Пожалуй, их стоит убить. Из милосердия. Чтобы не мучились.
Курительные палочки пахнут жасмином, а все собравшиеся в этой комнате пахнут курительными палочками.
Устрица выходит на середину комнаты, поднимает над головой коробку и говорит:
– Ладно. Кто принес эту гадость?
Это мой салат из трех видов фасоли.