– Тукуд! – немедленно позвал Хантер великана в пуштунском национальном костюме. – Подойди-ка к нам, дело есть!
Пуштун приблизился к офицерам, с достоинством поздоровавшись с сапером.
– Слышь, саиб мушавер, – старлей цветисто обратился к хадовцу, – прибыли саперы и утверждают, мол, имеют опыт выкуривания басмачей из кяризов и могут нам помочь в этом деле.
– Ташакур, саиб туран, – почтенно промолвил вооруженный до одури афганец. – Однака ето – наша дело! Ето – мой кровная обьязаннасть! – упрямо подчеркнул Тукуд. – А можит, – словно извиняясь за резкость, – вперьод мене саг паслат? – показал он на саперных псов, горделиво свисающих лапами с брони, безразлично взирая на происходящее внизу.
– Нис! – возразил Ерофеев. – Наш план совсем иной, и не предусматривает использование минно-розыскных собак в качестве ядовитых змей!
– Тагда мы имеем действават, – сурово промолвил пуштун с нечеловеческим оскалом, – за свой план.
Ничего больше не говоря, высокий и широкий, хадовец повернулся, и зашагал к дырке, потянув за собой веревки. Помолившись, его товарищи взялись за дело. По их знаку Петренко отвел десантников от кяриза. Хадовцы окружили кольцом дырку, сбросили вниз связку из пяти «эфок». Раздались глухие подземные взрывы, дрожание земли ощущалось вдалеке от отверстия в земле.
Столбом встала пылюка, края колодца местами обрушились. За первой серией гранат полетела вторая, потом – третья. Дождавшись, пока уляжется пыль, рафик Тукуд приблизился к отверстию, приказав двум здоровенным пуштунам натянуть веревки, потихоньку опуская его в подземелье.
В левой руке он держал включенный фонарь, в правой – «Узи», скорее похожий на детскую игрушку в его огромной лапе. Вот на поверхности осталась голова бесстрашного бойца, через миг он исчез во тьме, и лишь натянутые веревки сигнализировали, что на другом конце находится что-то тяжелое.
Напряжение, царившее среди хадовцев, передалось десантникам и саперам: перемешавшись, они вплотную приблизились к отверстию, куда уходили неровные, узлами связанные веревки. Из кяриза послышались сдавленные крики, коротенькая приглушенная автоматная очередь, и… веревки обмякли.
– Вира!!! – заорал изо всех сил Хантер, и пуштуны с помощью десантников резко выдернули Тукуда на поверхность.
Точнее, не самого Тукуда, а то, что раньше было им. Головы у гиганта совсем не оказалось – торчал белой костью шейный позвонок, из открытых сосудов хлестала свежая, ярко-красная артериальная кровь. Кистей рук тоже не было – лишь обрубки, из которых ручьем лилась кровь.
Из оружия на трупе остался лишь ритуальный кинжал, пистолет исчез. Тело гиганта еще билось конвульсиями, фонтанчики крови из шеи становились все слабее, в унисон с ними движения сильного тела затухали…