— Бывает, — отвечает радист, садится за машинку и печатает: «Извини…»
К полудню облака стали заметно обособляться друг от друга, давая тем самым возможность отдельным лучам пробиваться к воде, чтобы добавить величия в тот мир, в котором долгое время существовали лишь маленький корабль да грозди облаков. Появились радуги. Сначала одна большая, в полнеба, затем вторая, поменьше. Картина невероятна, и штурман никак не может поверить в реальность красок — музыка света, и как хочется поделиться этой мелодией с дорогим человеком. Тот человек ждет в другой части света. Должен ждать.
А музыка льется, стекает с пухлых облаков к мягкой воде — что-то сродни кружению над тем майским парком. А в парке играет оркестр, и можно, взлетев на колесе, крикнуть сокровенное слово, и никто посторонний тебя не услышит. Потому что под куполами деревьев задумчиво, но не тихо играет оркестр. А услышит тебя тот, кому это нужно как воздух.
— Гуманоид идет, — докладывает Коля.
К ходовой рубке быстрыми шагами приближается начальник геофизического отряда. Очки его, закрывающие большую часть лица, свирепо поблескивают, за толстыми стеклами неожиданно робкие, растерянные глаза. Он спотыкается обо что-то невидимое и неуверенно входит в рубку.
— Ребятки, умоляю, сделайте невозможное! Дайте точку. Проходим уникальную гору… уникальнейшая структура. — В руках у геофизика чашка, он чашкой рисует в воздухе гору.
— Не надо скандалить, — говорит Коля, — не надо махать посудой.
Чашка повисает на склоне горы, на донышке видны остатки индийского кофе.
— Возьмем солнце, — успокаивает ученого штурман, — и я вычислю это место по обратной прокладке.
— А по счислению? — робко спрашивает геофизик.
— Вы нас когда-нибудь уморите своим научным юмором, — говорит рулевой.
— Пойдемте. — Штурман подводит геофизика к карте, и они вместе прикидывают, какая может получиться ошибка, если рассчитывать место по скорости и направлению движения судна.
Ошибка может получиться астрономической величины.
— Мужики, — раздался из ходовой голос рулевого, — глядите, кого я поймал.
На иллюминаторе сидела обычная бабочка, похожая на шоколадницу нашего детства, и крылышками водила вверх-вниз.
— Странно, откуда она здесь взялась? — удивился ученый.
— В Бомбее подсела, — сказал штурман.
— Такой короткий век, и она решила промотать его в океане.
— Эх ты, махала, плыви теперь. — Коля дунул на бабочку, и та насторожилась.
Начальник отряда потрогал ее пальцем и ушел. В лаборатории он долго возился с дверью, задраивая ее поплотнее, чтобы не утекал холод, а пять геофизиков — весь отряд — сидели на ящиках от приборов и молча ждали, что скажет начальник.