– Что я тебе должна за твои советы?
Старуха усмехнулась.
– Ничего. Потому что у тебя нет того, что мне по-настоящему нужно. – И пояснила: – Если бы ты могла подарить мне молодость, если бы сумела повернуть время вспять! Но совершить такое не под силу даже богам!
– Разве ты когда-то была молодой? – недоверчиво промолвила Арунтана.
– Конечно, была. Никто из нас не рождается старым и мудрым. Я была такой же, как ты. Красивой, бездумной. Была, пока не растеряла все, что имеет истинную ценность. Поэтому поспеши. Прекрати обманывать, отдавай, жертвуй! Не беспокойся, все вернется: боги милостивы к щедрому сердцу и богатой душе.
Поговорив с Миттой, Арунтана пошла домой. Собственно, это был чужой дом. Вернувшись в Мегиддо, они с Джаиром заняли пустующий полуразрушенный особняк. Мебель в жилище была поломана, по ночам в окна задувал холодный ветер. Арунтана и Джаир кое-что починили и подлатали, надеясь дожить до лучших времен.
Жизнь и впрямь понемногу налаживалась. После победы при Мегиддо пало множество сирийских и палестинских крепостей; некоторые сдались без боя. Сломив сопротивление азиатских правителей, Тутмос взял с захваченных военачальников и офицеров противника клятву верности и отпустил их домой. Вместе с тем множество простых воинов продолжали томиться в плену на положении рабов.
По возвращении на родину Джаиру удалось наняться на службу, но армия была обескровлена, и платили мало. Случалось, он уходил на несколько дней, чтобы поохотиться на диких коз: той горстки зерна, которую ему выдавали в армии, не хватило бы и одному человеку. В ту пору войска и сирийских, и палестинских царей представляли собой беспорядочную орду. Воины были обессилены, разорены, измучены, не способны ни мыслить, ни действовать. Они лишились главного – веры в своих правителей, а иные – и в своих богов.
Ни Джаир, ни Арунтана не жаловались на судьбу. Они выжили, они были вместе и верили в то, что жизнь переменится, что удача не за горами.
Молодая женщина развела огонь, испекла лепешки, сварила мясо и принялась ждать возвращения мужа. Если прежде она лгала легко и беззастенчиво, то теперь не знала, удастся ли ей выглядеть искренней.
Арунтана вздрогнула, когда муж вошел, тяжело дыша; он крепко держал за руки двух ребятишек; диковатые, испуганные, они напоминали пойманных зверьков. Оба – и мальчик, и девочка – были оборванными, грязными. Мальчик угрюмо смотрел исподлобья, девочка дрожала и всхлипывала.
– Мне пришлось устроить настоящую облаву в развалинах стен западной части крепости. И все-таки я их поймал! Думаю, мальчишке лет пять, а девочке года три.