Мы не говорим о Джеймсе.
— Я рад, что ты со мной, — признается Нейтан, когда мы делаем пересадку в метро. — Эти подземки выводят меня из себя.
— Скоро привыкнешь. Здесь нет ничего сложного, — успокаиваю я.
Все еще раннее утро, поэтому вагоны почти пустые, и мы сидим бок о бок, покачиваясь при движении. Я бросаю взгляд на левую руку Нейтана, удерживающую чехол с гитарой между длинных стройных ног. Боже, как он мне нравится. Я быстро трясу головой. «Только не это. Пожалуйста, не надо снова». Но даже сейчас, молча упрашивая себя, я думаю ровно о противоположном. Мне по душе это чувство.
Я вспоминаю о Джеймсе, ударившемся ногой о кровать прошлой ночью, и ощущаю прилив нежности. Сразу же почувствовав себя лицемеркой по отношению к своему парню, отрываю взор от Нейтана и смотрю в другой конец вагона.
***
Дом, где будет жить Нейтан — трехэтажный типовой особнячок на холме неподалеку от Хайгейт-Виллидж.
— В Хайгейте, должно быть, хорошо, — говорю я, размышляя про себя, что Арчвей немного похож на свалку. Нейтан еще вообще не видел «хорошей» Англии — а это, безусловно, совсем не Сидней.
Нейтан, выбившийся из сил, потому что катил чемодан по крутому холму, тащит свой багаж по ступенькам и нажимает на звонок. В конце концов кто-то копошится за дверью, и нам открывает высокая, стройная и привлекательная блондинка с короткой стрижкой.
— Нейтан? — осведомляется она сонным голосом с австралийским акцентом. На ней бледно-розовая пижама.
— Да, — усмехается он. «Опасность», — думаю я.
Она распахивает дверь и позволяет нам войти. Я представляюсь и узнаю, что ее зовут Элли.
— Твоя комната здесь, — говорит она Нейтану, пока мы поднимаемся на второй этаж, и по пути показывает нам, где ванная. — Кухня и гостиная на первом этаже. Угощайтесь молоком или еще чем-нибудь. Твою полку покажу потом. Теперь, если вы не против, пойду досыпать.
Комната Нейтана — это каморка с одной кроватью, небольшим шкафом и прикроватным столом. Тут едва ли хватит места, чтобы положить чемодан на пол, поэтому Нейтан оставляет его стоять и подпирает чехлом с гитарой стену.
Мы встречаемся взглядами и широко улыбаемся. Я протискиваюсь мимо него к окну. Оно выходит на заросший сад на заднем дворе, но хотя бы не на шумную дорогу. Справа установлен огромный мангал для барбекю. Полагаю, летом австралийцы не раз им пользовались.
Я поворачиваюсь и смотрю на Нейтана. Он с улыбкой наблюдает за мной.
— Пойдем позавтракаем, — предлагаю я.
Слава богу, Хайгейт восхитителен. Из продовольственной лавочки на улицу выставлен лоток с цветами и фруктами, а вдоль улицы выстроились причудливые магазины в сельском стиле. Мы сворачиваем налево и идем в кафе «Руж». Еще нет девяти часов.