Одиночество же ночи не хотела разделить Луна. Она, как неверная спутница, своевольно и игриво, то появлялась уже своей подруге на глаза, то исчезала. Будто ночь, как и наша героиня, была второстепенной для чего-то величественного, что замышляла спящая и с чем решила поиграть, в свою очередь, ночная блудница.
Эти странные появления бледного света в окне номера, лишь на секунду отвлекли Полину от мыслей. Они были важнее, настойчивее и не скрывались. Она же удивлялась им всё больше и больше.
«Почему, ну почему кого-то поиск приведет к трагедии в достатке, других – в мир грез. И в чём заслуга тех немногих, которые найдут себя пусть даже последним образом. – Женщина посмотрела на Елену. Где эти «немногие»? Как живут? Чем занимаются? Есть ли они вообще?.. – мелькнула мысль, – или мы все лжем? Твердо называем правильным совершенно уродливое положение вещей. Настойчиво желая добра ребенку, поднимаем его собственный статус, приводя примеры того, как Рома больше капризничает, и Коля хуже учится, а Танечка – никуда надето не ездила. То есть, говорим: ты лучше. Делая самую страшную ошибку. Ведь могли бы найти, в чем преуспел соседский сынишка: он добр и никогда не отнимет лопатку. И только этим дает уже больше, чем вы! Всегда поможет построить домик, даст покататься на санках. И первым подойдет, если ваша дочь обиделась и отошла в угол детской площадки. Этого нет у вашего ребенка. Вы уже просмотрели! Уже приступили ко лжи, которую и без вас предстоит узнать ему в мире. Освоить «людоедские» приемы. Он еще научится прыгать выше, бегать быстрее, биться на ринге до крови… готовый от злости убить, позволяй правила. Всё подчинит цели быть лучше, сильнее, успешнее. Ведь учили этому папа и мама!
Почему безрассудно отдаем детей тем, которые ждут, во все времена ждут нашей жертвы? Опомнитесь!.. – захотелось вдруг крикнуть Полине, – разве для этого вы рожали?! Разве для того, чтоб в чудовищной пасти, пожирающей в вечной битве за выживание миллионы, добавился и ваш ребенок?! Сначала в соревновании за пятерку в школе, потом в победе на экзамене в университет, затем в гонке за успехом, деньгами, где совесть становится «досадным атавизмом», в сражении за справедливость, в котором уже льется кровь людей и, наконец, битве за власть не вашу и не для вас, но требующую ЕГО жизнь! Ребенок не знает последнего… он доверяет…»
«Но где же, где выход? Хотим добра, разве нет?..» – всякий раз заключала Полина при этих мыслях, но сегодня заколебалась – не ловушка ли это? Может «добро» совершенно в другом? Не важно, где ты живешь – в маленькой квартире или собственном доме, а как. Не важно, сколько ты зарабатываешь, а важно, на что тратишь. Не важно, какого ранга у тебя друзья, а важно, сколько их… настоящих… тех, которые позвонят, когда станешь «никем». И видя, какой стала Елена, помня, кем была одноклассница, каков был путь превращения ее в женщину, женщину, сметающую всё на своём пути, Полине вдруг стало больно и жалко. Больно за себя и жалко лежавшую напротив, которая была и оставалась лучшей подругой, и с которой разделяла слезы, огорчения и радости. Но и ложь, интриги, лицемерие… и, конечно, любовь, любовь, любовь. И как примирить непримиримое она не знала.