– По его словам, преступник угрожал ему пистолетом. Он запер его в соседней клетке, отобрал мобильник и бумажник. Лаэ просидел взаперти полтора суток. Он видел все, что произошло.
– И что он говорит?
– Он совершенно сломлен, бедняга, и болтает без умолку. Что Нестор был его клиентом, что он незаконно торговал собаками. Но он не может дать приличного описания преступника. Обычный случай: свидетели не помнят лиц людей, угрожавших их жизни.
– О, они прекрасно их помнят, – сказал Симон. – Эти лица они будут помнить всю свою жизнь. Только они помнят их не такими, какими мы, все остальные, их видим. Поэтому и дают неправильные описания. Подождите.
Симон подошел к мужчине и присел на пенек рядом с ним.
– Как он выглядел? – спросил Симон.
– Я уже давал описание…
– Вот так? – спросил Симон, доставая из внутреннего кармана фотографию и показывая ему. – Попробуйте представить его без бороды и длинных волос.
Мужчина долго изучал фотографию, медленно кивая.
– Взгляд. У него был особенный взгляд. Какой-то невинный, что ли.
– Уверены?
– Точно.
– Спасибо.
– Он все время это повторял. «Спасибо». И еще заплакал, когда собаки набросились на Нестора.
Симон убрал фотографию в карман.
– И последнее. Вы сказали полиции, что он угрожал вам пистолетом. В какой руке он держал пистолет?
Мужчина моргнул два раза, как будто раньше об этом не задумывался.
– В левой. Он левша.
Симон поднялся и подошел к Бьёрнстаду и Кари:
– Это Сонни Лофтхус.
– Кто? – спросил Осмунд Бьёрнстад.
Симон пристально посмотрел на инспектора:
– Разве не вы с «Дельтой» пытались изловить его в «Иле»?
Бьёрнстад покачал головой.
– Неважно, – сказал Симон, вновь вынимая фотографию. – Нужно объявлять его в розыск, и чтобы общественность нам помогла. Надо отправить это фото в редакции новостей НРК и ТВ-два.
– Сомневаюсь, что человека можно опознать по этой фотографии.
– Пусть подстригут и побреют его в «Фотошопе», пусть делают что угодно. Как быстро это можно устроить?
– Они освободят для нас место при первой же возможности, поверьте мне, – сказал Бьёрнстад.
– Тогда утренние новости через пятнадцать минут, – произнесла Кари, взяла мобильник и включила функцию фотоаппарата. – Возьмите фотографию и держите ровно. Кому в НРК мы можем это отправить?
Морган Аскёй осторожно потрогал корочку ранки на запястье, но тут автобус резко затормозил, он сорвал корку, и на руке выступила капля крови. Морган быстро поднял глаза – он не выносил вида крови.
Он вышел на остановке у Государственной тюрьмы строгого режима, где проработал два месяца, и двинулся вслед за группой других надзирателей. Какой-то парень в форме нагнал его и пошел рядом.