Офицер Красной Армии (Поселягин) - страница 8

— А когда они не пьют? — спросил я, проходя к столу. Хозяйка убрала кусок материи, открывая тарелки и плошки с едой.

— Кушай, вижу что голодный, — велела она. — А гуляют они почти всегда, редко когда спокойно, да и то когда они уезжают к старосте в Народичи.

Всё это я слушал пока сердобольная женщина, видя, во что я одет, стала ворошить сундуки. При этом наблюдая, как я быстро ем крупную варёную картошку, не забывая посыпать её солью, вприкуску с хлебом и тонкими ломтиками сала, она только горестно качала головой.

— У нас тут санчасть стояла, в прошлом годе, когда бои шли, много что осталось, немцы не стали забирать. Обычной одежды не осталось, но вот солдатская есть.

— Пойдёт, — кивнул я, после чего быстро прожевав, добавил. — Мне бы командирскую форму. Командир я.

— Это есть, у меня раненые лежали, немцы их потом увезли когда в плен взяли. Форма то их осталась.

— А документы, фамилии-фамилии помните?! — быстро спросил я, вставая из-за стола. Хозяйка жила одна и судя по количеству выложенной на стол еды, готовила только для себя, поэтому я не стал сметать всё, а оставил и хозяйке повечерять, как тут говорили.

— А чего не помнить. Помогала ухаживать, письма с их слов писала родным, — ответила хозяйка, доставая из сундука несколько комплектов аккуратно сложенной формы. — Некоторые вот не успела отослать.

— Повезло мне с вами, сразу форма нашлась, — вздохнул я, проверяя френчи.

— Да она во всех домах есть. Везде раненые лежали. Только три хаты спалили, когда бои тут были. Я в погребе пряталась, страху натерпелась… Вот, посмотри.

— Это капитанская, а я старший лейтенант. Иголка с ниткой есть? Я петлицы перешью, по размеру мне этот френч… А шинели есть?

— Солдатские есть, три штуки. Было четыре, так я одну для себя перекроила. Хорошая вещь, но дождя боится, и сушится долго.

— Это да, — согласился я.

Стянув влажные сапоги, я поставил их за печку, чтобы они сушились, после чего подобрав материю для портянок, натянул на себя солдатское белье поданное хозяйкой. Наконец я почувствовал себя сытым и в тепле.

— Ира Васильевна, у вас бритвы и ножниц нету? — спросил я, тронув куцую бородку и волосы на голове. Нужно было постричься и побриться. Наверное и голову тоже побрею.

— Бритва есть, но тупая, править надо, а ножницы я сейчас принесу… Ты в баньку хочешь сходить?

— А она есть?

— У Фёдоровны через дом от нас. Она сегодня топила.

— А полицаи?

— Не любит она их, ох как не любит. Свинью у неё забрали и бычка. Ночью они по деревне не ходят, напьются и спят.

— Понятно. Тогда можно насчёт баньки поговорить