Она посмотрела в нетерпеливое озорное лицо Абигайль.
– Что ж, моя дорогая. И как именно ты предлагаешь устроить это свидание?
Негромко скрипнула половица, и Роланд понял, что за дверью библиотеки кто-то притаился.
Он застыл в кресле, внимательно прислушиваясь и приглядываясь. Втянул носом несвежие запахи старой кожи и сырого дерева. Его окружали полки, заваленные книгами, тяжелый воздух был неподвижен. За приоткрытой дверью мелькнула тень, маленькая и нерешительная.
Роланд улыбнулся.
– Входи, старина, – позвал он, заложив пальцем страницу и закрыв книгу. – В конце концов, это мужская половина дома.
Маленькая голова высунулась из-за двери.
– Сэр?
– Входи, входи. – Роланд отложил книгу и встал. – Твоя мама знает, что ты здесь?
Филипп сделал шаг в комнату.
– Нет, сэр. Не совсем. Она думает, что сейчас я принимаю ванну.
– О да. Это я понимаю. Ванна вовсе не подходящее занятие для такого энергичного юноши, как ты. Стаканчик… э-э-э… – Он взглянул на поднос с графинами, стоявший на столике с лампой. – Воды?
– Нет, спасибо, сэр. – Филипп сделал еще несколько шажков и остановился, расправив плечи и впившись пальцами в рукава. С него уже сняли белую матросскую курточку, башмаки и чулки, но, похоже, он успел сбежать до того, как лишился рубашки и штанишек.
– Да. Ну что же. – Роланд заложил руки за спину. – И в чем дело, молодой человек?
– Ну, сэр… – Филипп сглотнул и тоже заложил руки за спину. Выглядел он при этом скованно, но трогательно отважно. Мальчик сделал глубокий вдох, сотрясший все его хрупкое тельце, и выпалил: – Дело в вас, сэр.
– Во мне?
– Да, сэр. Вы… сегодня в саду… вы заставили мою маму плакать.
Пол ушел из-под ног Роланда. Чтобы не упасть, он схватился за спинку кожаного кресла, с которого только что встал.
– Я… прошу прощения… я… что?
Голосок Филиппа набрал силу, полный праведного негодования.
– После того как она с вами поговорила. Я подарил ей цветы, а она… она заплакала, сэр. Она, конечно, попыталась скрыть слезы, как делает всегда, но я же видел, сэр.
«Как делает всегда…»
– Я… ну, мне ужасно жаль. – Собственный голос доносился до него откуда-то издалека. Мысли разбежались в разные стороны, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь и прийти в порядок. – Я не знал. Пока мы разговаривали, она вела себя как обычно.
– О чем вы говорили?
– Ну, о… – «Ради Бога, Пенхэллоу. Ты взрослый человек. Чертов агент разведки. Соображай!» – Послушай, молодой человек. Может быть, ты присядешь? – Он похлопал по спинке кресла. – Вот прямо сюда, поближе к огню. Среди этих каменных стен все еще прохладно.