- Неужели она не хочет, чтобы ты воспитывал собственную дочь?
- По-видимому, я должен дать ей свою фамилию, и все. Но это несправедливо: лишь отец может окружить девочку необходимым вниманием и заботой.
- И его жена, - с болью в голосе добавила Шейн.
- Да, и она тоже, - вздохнул он.
Повисло тягостное молчание. Чэз чувствовал, что Шейн снова удаляется от него, чувствовал, каких невероятных усилий ей стоит войти в его положение.
- Кажется, пришло время обсудить, чего именно ты ждешь от меня, сказала она наконец.
- Что ты имеешь в виду?
- Джимбо отчасти был прав. Ты хотел приобрести себе жену, чтобы она превратила твое ранчо в уютный дом, - Шейн выскользнула из его объятий, и, в общем, был почти честен со мной, просто забыл упомянуть, что этот дом будет создаваться для Сариты, а не для нас.
- И что же? - напряженно поинтересовался Чэз. Своими словами Шейн резала его без ножа.
- Я хочу знать, что из этого получится. Что тебе нужно от меня?
Чэз не знал, что ей ответить, поэтому встал, направился к платяному шкафу и достал оттуда рубашку со словами:
- Мы оба устали и измученны. А поскольку я не знаю, что сделал Джимбо с твоими чемоданами, надень это. Распакуешь завтра.
- Я не буду спать здесь.
- Тогда давай переберемся в другую спальню, мне все равно, где мы будем ночевать.
- Я имею в виду, что.., не хочу спать с тобой в одной постели.
- Мы будем спать вместе, - отрезал Чэз тоном, не терпящим возражений.
И тут ему показалось, что его драгоценная супруга ругается сквозь зубы. Да, наверняка показалось! Тем более что это не могло изменить его решение: он чувствовал, что выиграл это "генеральное сражение". Всеми силами стараясь скрыть свое торжество, Чэз открыл дверь в спальню и увидел на пороге поднос с едой. Подняв его, он обернулся с явным намерением предложить что-нибудь Шейн и замер. Освещенная светом из коридора, она стояла на коленях посреди кровати, собираясь надеть рубашку. Для Чэза время остановилось. Золотистые волосы Шейн чарующими волнами ниспадали на плечи. А этот манящий изгиб бедер, а эта идеальная талия! Что уж говорить про грудь - полную, высокую! В ее больших черных глазах читалась беспомощность, возбуждавшая его еще сильнее. Чэз пинком закрыл дверь и попытался перевести дух. Получилось не очень. Его охватила всепоглощающая страсть, требуя немедленно овладеть ею.
- Чэз? - испуганно позвала Шейн. И тогда он понял, что просто не может обидеть ее неуважением, и, с великим трудом взяв себя в руки, подошел с подносом к кровати.
- Ты ничего не ела за ужином, - хрипло сказал он. - И я попросил принести тебе это.