— Леа, ты меня раздавишь… я хочу уйти, мне страшно.
Шарль… Она почти забыла о нем, настолько он стал частью ее… Она с усилием повернулась, глядя на него, он заплакал… Она зажала ему рот рукой, встряхнула его.
— Молчи… Они нас схватят.
В ее голосе слышалась такая требовательность, что он перестал всхлипывать, но слезы продолжали течь ручьем, заливая его щеки и рубашонку…
Наверху, у дома, вино текло по подбородкам сброда в мундирах. Полицейский, качаясь, с бутылкой в руке, вышел со двора. Он расстегнул штаны и помочился, захлебываясь от смеха, на дымящиеся останки, потом повернулся к своим, жестом показывая, что пьет за здоровье сожженной… Леа стошнило… Шарль потянул ее за платье.
— Скорее, бежим!
Он был прав… Надо было спасаться… Она выпрямилась… НЕТ!.. Пламя вырывалось из окна комнаты ее родителей и из окна комнаты Руфи… Неподвижная, видимая отовсюду, она не могла оторвать взгляда от своего пылающего дома. Но Шарль оттащил ее. Ее голова все была повернута к своему жилищу, которое, как и для отца, было для нее пристанью. Леа горела вместе с родным домом…
— Не смотри… Бежим.
Мальчик тянул ее изо всех сил. Как добрались они никем не замеченными до дороги?.. Ребенок вытащил сумку и чемодан из домика путейцев и протянул их Леа, она машинально взяла багаж. Теперь огонь был виден издалека… Сирена Сен-Макера ревела над залитым солнцем полем… Рывком Леа повернулась. Что-то умирало в ней вместе с этим домом. Зачем оставаться здесь, где больше ничего нет? Решительным жестом она закинула на плечо сумку, отбросила свою соломенную шляпу, крепко сжала руку Шарля и, не оборачиваясь, пошла по дороге.
Файяры возвратились лишь на следующий день вечером.
Благодаря расторопности пожарных их жилище, риги, винные склады и сараи остались не тронутыми пожаром. От «замка» же сохранились только почерневшие стены. Когда Файяры приехали, спасатели еще рылись в развалинах. Они прервали свою работу, увидев неподвижно стоящую пару, с изумлением созерцающую эти разрушения. Немолодой человек с покрытым сажей лицом приблизился к ним. Он некоторое время смотрел на них и потом спокойно плюнул им в лицо.
— Ты с ума сошел, Бодуэн, — воскликнул Файяр, — что с тобой?
— Сукин сын, как будто ты не знаешь, — ответил он, указывая на руины.
Файяр посмотрел на него непонимающе. Бодуэн прыгнул к нему и схватил его за шиворот.
— Не изображай невинность, подонок!.. Может быть, не ты вызвал сюда немчуру?.. Может быть, не ты обделываешь с ними делишки, поставляешь им по дешевке вино твоего хозяина… Скажи, дерьмо, это, может быть, не ты?..