— Если ты думаешь, что я прерву свой отдых, чтобы навестить человека, который никогда не мог найти для меня и минуты, если в этом не было какой-то выгоды для него, то ты глубоко ошибаешься.
Голубые глаза Дика сверкнули сталью.
— Неужели в тебе нет ни капли жалости? — спросил он, скривив рот в презрительной гримасе. — Мама предупреждала меня, что ты ни за что не приедешь, но я не верил.
— Теперь придется поверить, — спокойно сообщила Иветт и встала. — Мне хотелось бы сказать что-то более приятное, но ложь никогда не была свойственна моей натуре.
— Неужели?
Неожиданно резко Дик отбросил стул, на котором сидел, и в ту же секунду оказался с Иветт лицом к лицу. Его внушительная фигура отрезала ей путь к бегству. Иветт не могла не признать, что попала в ловушку.
— Но ведь это смешно, Дик, — примирительно сказала она, глядя на него снизу вверх. — Чего ты добиваешься? Ты прекрасно понимаешь, что не можешь заставить меня поехать с тобой.
Молчание Дика был достаточно красноречивым, и Иветт вдруг поняла, что, несмотря на воинственность, он не уверен в правоте своих действий. И у нее сразу исчезли страх и противная дрожь внутри: напротив, она испытывала триумф, ей доставляло удовольствие просто наблюдать за Диком. Странное ощущение, неведомое ей прежде.
— Я думаю, будет лучше, если ты позволишь мне уйти. — Она не побоялась встретиться с ним взглядом. — Что ты можешь сделать мне после всего того, что уже сделал?
— Сын человека…
Дик запнулся, и Иветт уловила в устремленных на нее глазах растущее раздражение. Пожалуй, впервые Дик не мог найти подходящих слов, и его растерянный вид придал Иветт решимости.
— Итак, если позволишь…
Он посторонился, и Иветт вдруг подумала, что Дик сейчас напоминает прирученного тигра. Она направилась через веранду к выходу из кафе. Пьянящее чувство собственного превосходства переполняло ее: победа в этой схватке осталась за ней.
Иветт знала, что Дик провожает ее глазами: они сверлили ее спину, и, сознавая это, она с подчеркнутым изяществом фланировала между столиками. Пусть смотрит!
Фигура Иветт была все такой же гибкой и стройной, как и раньше, длинные ноги, покрытые ровным золотистым загаром, смотрелись несколько вызывающе в коротких шортах, которые она носила с трикотажной майкой, подчеркивающей высокую грудь.
Конечно, как только она скрылась за углом веранды, радостное возбуждение покинуло ее, уступив место угрызениям совести. Что бы ни думал Дик, она не так бессердечна, как он воображает. Пусть Джон Доул никогда не воспринимал Иветт как достойную пару своему сыну, но он находится в плачевном состоянии, и, если верить Дику, дни его сочтены.