– Стащили! Целую миску яблок стащили!
– Платье новое! – подхватила другая. – Из-под носа! Ни стыда ни совести! Ворюги проклятые, Лес их забери!
– Тихо, не орите, – прикрикнул Власов, и тетка мгновенно заткнулась. – Вот ты, говори спокойно, кто стащил?
– Да вертелась здесь такая чумазая…
– Солдаты! – заорали у дороги. – Возрожденцы! Сюда идут!
И вот тут-то началась настоящая суета. Появление солдат Армии Возрождения не сулило ничего хорошего, в этих местах они были чужаками и не пытались поддерживать хорошие отношения с фермерами. Солдаты реквизировали припасы, а иногда и «вербовали» местных – то есть попросту уводили с собой молодых мужчин, да и подростков тоже. Поэтому парней при появлении возрожденцев прятали. Вот и сейчас матери первым делом бросились разгонять по домам мальчишек. Толстой торговке стало не до яблок, она принялась пронзительно звать сына, тот не откликался. Кто спешно увязывал товары, кто бежал прятаться. Власов созвал мужчин постарше – все, разумеется, при оружии. Близость Леса диктовала свои законы.
Встречаться с солдатами Алексею не хотелось, но было любопытно узнать, зачем они сюда пожаловали. Выселки находились слишком далеко от их баз, здесь скорей можно было ждать появления бойцов Черного Рынка. И вдруг армейцы… Интересный оборот!
Алекс побежал к двухэтажке. Втянув голову в плечи, промчался между кольями с нанизанными мутантами, нырнул в тень под стеной. Как раз когда сворачивал за угол, на дороге показались солдаты. Они шагали медленно, будто нарочно давали время местным, чтобы те успели испугаться посильнее. Шесть человек в шлемах, разгрузках, с автоматами – они выглядели куда внушительней, чем Власов с земляками.
От Леса здание отделяло около сотни шагов – оплетенные ползучими побегами развалины, заросшие сорняком улицы, ржавые остовы автомобилей… Старый поселок оказался частично поглощен Лесом, а то, что осталось, новых поселенцев не влекло. Двухэтажка, когда-то стоявшая на окраине, теперь стала границей между Лесом и Выселками, которые построили беженцы. Алексей пробежал вдоль разогретой солнцем стены к знакомому пролому. Внутри здания было темно, едва проникающие в дыру солнечные лучи терялись в колышущихся многослойных завесах паутины. Алекс отметил, что недавно паутину уже потревожили – сквозь нее кто-то продирался, расшвыривая ее оборванные лохмотья. Может, сегодня, а может, пару дней назад, не разберешь. Достал фонарик, на всякий случай приготовил и пистолет.
Алексей путешествовал налегке, громоздкое оружие было ни к чему, но ствол в новом мире – предмет первой необходимости, и он обзавелся «макаровым». Включив фонарик, Алекс нырнул в пыльную темноту, перегороженную драными лохмотьям паучьих сетей. Тонкий лучик фонаря скользнул по паутине, уперся в цепочку прорех, которая тянулась от того самого пролома в стене, которым воспользовался Алекс. В конце этого своеобразного тоннеля кто-то ворочался и вполголоса бормотал – скорее всего ругательства. Паутина на первый взгляд кажется хрупкой и непрочной, но, если намотаешь на себя несколько слоев, держит крепко.