Попросив его сесть в кресло, она опустилась перед ним на колени.
— Я люблю тебя, — повторял он. — Я тебя очень люблю.
А потом, одевшись, она дала ему двадцатку на чай, поблагодарила и сказала, что он был очень мил.
Рассказав мне эту историю, Янс заметил:
— Вот вам и театр. Сплошные иллюзии и мечты.
В начале марта Индюшка сделала заявку, и я сказал Марте, что беру ее на себя. Наверно, просто из любопытства. Я принял Эдит в своей спальне на третьем этаже.
Когда мы разделись, она сказала своим тихим голосом:
— Пожалуйста, скажи, что ты меня любишь.
Посовещавшись с Мартой по поводу визитов в наш бар Канниса и Гелеско, я позвонил Октавию Цезарю. Дежурившая у телефона секретарша — старая дева — сообщила, что великий человек несколько недель назад уехал на побережье по делам.
Я заявил, что хотел бы повидаться, как только он вернется. Она холодно пообещала перезвонить, если мистер Цезарь пожелает со мной встретиться. Мартовских ид[38] дожидаться не пришлось, свидание было назначено на три часа следующего дня.
Войдя в офис Цезаря, я сразу почувствовал запах — резкий, мускусный. Я был уверен, что слышал его раньше, но узнать не мог.
— А, юноша, — просиял Октавий Цезарь, протягивая белую лапку, — как я рад… Вы прекрасно…
— Вы тоже, сэр, — ответил я любезностью на любезность, садясь на указанный стул. — Надеюсь, путешествие было приятным.
— Весьма, — сказал он. — Весьма.
После чего ткнул пальцем в стопку лежащих на резном столе папок.
— По возвращении я обнаружил… Отчеты за два первых месяца «Питер-Плейс». Данные обнадеживают. Положительно обнадеживают.
— Спасибо, сэр. Надеюсь, набравшись опыта, мы будем работать еще лучше.
— Безусловно. Самоотверженный труд и упорство. Больше ничего не требуется. А?
Непонятно, почему он испугал Марту. По мне, просто старый хрыч, впадающий в маразм. Меня он ничуть не пугает.
Наступило молчание, и я напряженно раздумывал, стоит ли сразу брать быка за рога. Цезарь тем временем разглаживал лацканы своего пиджака в крапинку и, коснувшись белого канта на жилетке, неожиданно произнес:
— Ну?
И я решился.
— Мистер Цезарь, я и мой партнер мисс Тумбли столкнулись с проблемой, которая, на мой взгляд, угрожает будущему нашего предприятия. Мы выносим ее на ваше рассмотрение, ибо считаем вас единственным человеком, способным ее решить.
И я рассказал о стычке с Михаэлем Гелеско и Антони Каннисом.
— Я вовсе не хотел их задеть, — горячо убеждал я Цезаря. — Совершенно уверен, что это достойные, солидные бизнесмены с прекрасным характером. Но сам факт их присутствия в баре и их поведение не отвечают нашему представлению о «Питер-Плейс» или имиджу, который мы хотели бы иметь в глазах наших членов — нынешних и будущих.