– Ты же не знаешь! – вспомнила про их беды Ким. – Теперь нам всем придется возвращаться. Дель утром выходит замуж.
– Что? – охнул Мартин, а Рьялд почувствовал как безжизненно замерли крепко держащие его руки.
А потом четвертый как-то неловко поднялся с вытоптанной травы и, пошатываясь, шагнул куда-то к обрыву.
Теперь уже Рьялд с Майзом ринулись вслед, но принц только сухо отстранил их протянутые удержать от беды руки.
– Не волнуйтесь, я не собираюсь прыгать вниз, – холодно усмехнулся, не поворачиваясь к спутникам, чтоб не заметили блеснувших дорожек на щеках.
– Я понимаю, что все вы еще плохо знаете Лародель, – тяжело проговорил Мартин, – потому и считаете легкомысленной. А я ее вырастил как родную дочь, и точно знаю, по своей воле, вот так, внезапно, ни с того, ни с сего, она бы никогда замуж не пошла.
– Какая еще своя воля?! – закричала Кимелия, сообразив, что они от недостатка информации напридумывали себе неизвестно чего. – Если ей принесли приказ короля! Темные маги эти, что вас всех усыпили! А меня обманом в комнату заперли! И на окне дубовые ставни и вот такой замок! А потом он пришел и говорит, у меня деловое предложение…
– Что? – шагнул назад четвертый. – Ким, расскажи всё по порядку!
– Ким… – до Рьялда наконец дошло, что он натворил, но время просить прощение было безвозвратно упущено.
Двое инлинов метнулись к девушке и застыли в ожидании ее рассказа, а телохранитель вообще придвинулся вплотную, пытаясь в темноте рассмотреть едва белеющее лицо.
– Этот граф, повел ее под ручку, и все болтал как заведенный, мол, сейчас умоетесь и в столовую… а Дель говорит, мы в своих комнатах будем кушать, и пусть фрейлина мне поможет платье снять. Он дверь открывает и говорит, это ваши покои. Ну, я первая и вошла, посмотреть, все ли безопасно. А он дверь захлопнул и засов закрыл. И окно тоже заперто, и ничего не слышно, это я потом поняла, что маги заклятье наложили…
– Заговор, все заранее просчитали, – мрачно кивнул четвертый, – рассказывай дальше.
А когда Кимелия, старательно припоминая подробности и интонации рассказала все до тех пор, как они выехали за ворота и у нее появилась надежда, что они все-таки спасутся, четвертый взял ее руку и осторожно приложил к губам.
– Спасибо Ким. Мы все твои должники. Впрочем… уже не первый раз. Садись, отдыхай, – спохватился Ольв, только сейчас заметив, что девушка так и стоит на том месте, где он ее поставил.
– Я не так хорошо вижу в темноте, как вы, – с невольной печалью вздохнула Ким, горько жалея о таком прекрасном недавнем счастье, когда её носили через все канавки и корни любимые руки.