- Прыгнул, а внизу наши, казаки, - окруженный вниманием, Соломин застенчиво улыбнулся. Натуральные казаки, как в гражданскую, с шашками и лампасами. Ага. Попросил, шоб транспорт дали, так они даже слушать не захотели. Сунули какую-то трофейную клячу, не то осла, не то еще кого и говорят: - "Езжай отсель".
- А ты ее махнул, не глядя, - усмехнулся Виктор. - Давай, колись, откуда у тебя этот карамультук? - Он реквизировал привезенный трофей и принялся с интересом разглядывать. Ружье оказалось самым заурядным - незатейливая двустволка, с клеймом в виде трех колец на стволе и выгравированной надписью "SAUER". Виктор вспомнил вчерашний пруд с утками, и сразу появилось желание никому эту фузею не возвращать.
- Щас все будет, - Лешка увидел неподдельный саблинский интерес, и довольно осклабился. - На этого осла сел, - продолжил он, - а ноги в землю упираются. Как ехать? Ну, думаю, конники хреновы, подарили животину. Пошел к ним ругаться, так чуть не побили, гады. Их там бомбят постоянно, так что злые казаки на нашего брата. Покрутился, повертелся, а куда деваться? Ехать то домой надо! А тут новый налет, Юнкерсов с полсотни наверное и мессера. Казачки как увидали, так давай хорониться. А куда спрячешься, степь кругом. Хорошо, что по балкам камыша много, туда тикали. Он усмехнулся, - ну и я со всеми, а шо. А потом гляжу, шестерка Лавочек появилась и как стали они с этой ордой каруселить. - Он снова замолчал, зашарил по карманам, видимо не нашел искомого и виновато добавил: - дайте папиросину, а то все выстреляли.
...Папироса для рассказчика нашлась в мгновение ока. Лешка жадно затянулся и блаженно прищурив глаза, выпустил длинную синюю струйку дыма. - Ужас, - добавил он, - забились в камыши, голов не поднять. А в небе рев стоит... Я там часов пять провел, так за это время нас три раза бомбили, страху натерпелся, жуть. Так страшно даже в Сталинграде не было. И ничего же сделать не можешь. В бою хорошо, там ты занят, воюешь, а тут просто сидишь и ждешь. - Он вздохнул, - Ну вот, сидим, тут смотрю, Юнкерс падает, потом Мессер, потом еще один. Я давай, орать, что в небе мои воюют, однополчане. Что тут началось! Казачки повеселели сразу, обрадовались. Мне все плечи отбили, хлопали. А потом потащили к их командиру, тот ружье это дал и приказал на связном У-2 на аэродром подбросить.
- А тебе-то за что? оскорбился Виктор. - Это третья эскадрилья сбивала, - при этих словах в толпе летчиков послышался смех.
- Я и не говорил, что мне, - хитро усмехнулся Соломин, - тот полковник сказал, чтобы ружье нашему командиру передал, в благодарность за хорошее прикрытие. Шубину отдам.