Генри нежно погладил жену:
– Дорогая, ты все еще чувствуешь, что не сможешь здесь спокойно жить?
– Позволь мне сказать, что я чувствую.
– Разумеется.
– Я чувствую, что этот дом настроен против нас.
– Ты привыкнешь к нему, – улыбнулся он. – Разве ты не была близко знакома с Джеймсом?
– Была. Мы были хорошими друзьями.
– Все-таки вы были немного больше, чем просто друзья.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Не волнуйся, я не ревную тебя к тому, что было до меня, – сказал писатель. – Я могу понять, почему ты была привязана к Джеймсу. Он хорошо выглядит, обладает приятными манерами и вообще достойный любви человек. Ты и сама знаешь, что я вполне терпимо к нему отношусь.
Целестина отстранилась от мужа и выпрямилась, сложив руки на груди:
– К чему ты клонишь?
– Ты бы не совершила ошибку, если бы вышла замуж за Джеймса, – продолжил Генри рассудительно. – Конечно, я рад, что до этого не дошло, но возможность существовала. И вот представь, Целестина, ты бы стала женой Джеймса. Тогда этот дом принадлежал бы тебе.
– И что? Я должна была бы здесь жить? Джеймс сам здесь практически не появляется.
– Кто знает. Возможно, с тобой он бы чаще приезжал в Ландсмоор-хауз. Скорее всего, он просто не видит смысла жить здесь в одиночестве.
– Ты знаешь причину, по которой он избегает этот дом, – сказала Целестина. – Он потерял здесь своего отца и свою родную сестру. Возможно, опасается и за свою жизнь.
– Я так не думаю. Джеймс не трус.
– Нет никакой трусости в том, чтобы избегать опасности, которая возникает на пути. Это разумно. А мы ведем себя неразумно, Генри, потому что проигнорировали все предупреждения. Мы знаем, что происходит в Ландсмоор-хаузе. Кони-призраки берут реванш за то, что с ними так ужасно поступили. Они вернулись в этот дом, завладели им и вряд ли его отдадут.
Писатель поднялся с кресла, шагнул к камину и подкинул в огонь пару березовых поленьев. Яркие языки пламени отразились в его глазах.
– Кони-призраки смирятся с нашим присутствием, – сказал Генри. – Мы не делали им ничего плохого, так что все в порядке.
Он выпрямился и прислушался к монотонному шелесту дождя за окном:
– Здорово, когда в доме сухо, а за окном дождь, так мне очень нравится. А тебе?
Целестина пожала плечами.
Когда замигал свет, она вздрогнула, тут же усмотрев в этом проделки призраков. Светло, темно, светло, темно… Темные паузы становились все дольше, пока свет, наконец, не погас окончательно.
С колотящимся от страха сердцем Целестина забилась в кресло. Боже всемогущий! Что же теперь с ними будет?
* * *
Говард Равенал гнал лошадей. Он хотел как можно быстрее уехать из Ландсмоор-хауза, и дождь не был тому единственной причиной. Горбун боязливо оглядывался по сторонам. Он обладал недюжинной силой, и не было такого человека, которого бы он боялся. Но мистер Равенал испытывал жуткий страх перед загадочными явлениями. Он совсем не хотел повстречать какое-нибудь привидение.