— Наверное, с утра шел дождь, а потом парило. — Майк тоже обратил внимание на тяжелый спертый воздух. — Здесь не так комфортно, как на Магии, да?
— Ага. Еще эти насекомые… — Пытаясь отомстить впившемуся в кожу комару, Марика хлопнула себя по той руке, в которой держала фонарь, и луч тут же вновь метнулся в сторону, а после заплясал на коре темных стволов. — Кусаются!
Ее спутник хмыкнул.
— Есть такое. Надо будет еще шерсть Арви прочесать на предмет кровососущих после того, как вернемся.
Представив, как убьет не меньше часа на осмотр пятнистой шкуры, которая постоянно будет играться и пытаться ухватить ее за пальцы, Марика вздохнула.
— А поначалу и правда казалось, что мир — как наш. Только здесь не так уютно, как-то… тревожно. Знаешь, как будто в воздухе не хватает спокойствия. Наверное, похожих друг на друга миров много, но я все равно буду скучать по Магии. Никогда не приживусь в другом.
«Не зарекайся. — Безмолвно ответил Майкл, но она услышала. Почувствовала его подернутые грустью мысли. — Быть может, нам придется здесь остаться навсегда. Кто знает?»
Нет, не придется! Все как-нибудь уладится, обязательно уладится, и они отправятся домой. Вновь разведут костерок у знакомого домика, запустят стиральную машинку, развесят привычные куртки во дворе и сядут пить чай. Достанут котелок…
— Слушай, а котелок бы здесь работал?
— Нет. — Ответ раздался без промедления.
— Почему?
— А ты не чувствуешь? Здесь в воздухе и земле есть энергия, но она другая, другого качества, что ли. Ее пришлось бы концентрировать для того, чтобы добиться хоть какого-то видимого результата, а котелок требует много.
Да? Она не знала. Значит, на Магии потоки более концентрированные? Тогда туда еще больше хочется вернуться.
— Я не привыкла без котелка.
— А я не привык без довольной тебя. — Улыбнулся в темноте Майкл и притянул свою даму поближе, обнял ее за плечи. — Все наладится, малышка, как-нибудь наладится.
— Думаешь?
— Будем об этом просить небо.
Небо. То мерцающее черное небо, что растянулось на многие километры над незнакомым миром? Если это поможет им вновь увидеть Золотой лес, пруд Бабочек, бабку Изольду и любимые пики гор, она будет просить все, что угодно. Даже этот неродной небосвод.
— Не хочу в дом. Непривычно. Людно и шумно, да?
— Да. — Тихо согласился спутник и потерся теплым кончиком носа о ее висок. — Шумно. Погуляем еще немного.
В пропахшей свежим срубом широкой гостиной первого этажа рваной, поделенной на множество слогов и ударений, речью бубнил телевизор. Кто-то постоянно переключал каналы, и из динамиков лился то хохот, то серьезный, вещающий не иначе как о новостях, женский голос, то музыка, то вовсе раздавались выстрелы — шло кино.