— Итак, — сказала я. — Помни наши новые правила. Нельзя проговариваться о том, что здесь увидишь. Нельзя рассуждать вслух — кто убил, как и где. И, прежде всего, нельзя представлять себя потерпевшим. Пожалуйста. Это никогда не приводило ни к чему хорошему.
— В твоей речи слишком много «нельзя», Люси, — сказал Локвуд.
— Ты уловил суть.
— Ты знаешь, у меня превосходный слух, чтобы правильно расставлять акценты. Я не специально копирую людей, это получается неосознанно.
— Ладно, копируй их тихо и не при них. Не громко, не перед их лицом и, особенно, не когда они — огромный ирландский портовый грузчик с трудом понимающий человеческую речь, а мы в доброй полумили от цивилизации.
— Да уж! Он, действительно, был довольно шустрый для его роста, — сказал Локвуд. — Тем не менее, погоня пойдет на пользу нашему здоровью — чем не возможность поразмяться. Чувствуешь что-нибудь?
— Нет, еще. Хотя вряд ли мне это удастся. А ты?
Он отпустил шнурок звонка и слегка поправил воротник пальто.
— Я могу сказать, что все достаточно странно. Там была смерть, в течение последних нескольких часов. Под тем лавром, на полпути к дому, у дорожки.
— Я полагаю, ты собираешься сказать мне, что это только небольшое свечение.
Я склонила голову набок, полу прикрыв глаза, и слушала тишину дома.
— Да, примерно размером с мышь, — согласился Локвуд. — Предположительно, полевка и, скорее всего, она досталась на обед кошке или кому-нибудь вроде нее.
— Ну…. так, возможно, к нашему делу это не имеет никакого отношения, если это была мышь?
— Вероятно, нет.
За матовой поверхностью стекол, внутри дома я заметила движение, что-то перемещалось в черной глубине холла.
— Хорошо, на этом остановимся. Она идет. Помни, что я тебе сказала.
Локвуд согнул колено и поднял сумку, лежавшую рядом с его ботинком. Мы несколько попятились, изобразив уважение на лицах и приготовив самые приятные улыбки.
Мы ждали. Ничего не происходило. Дверь оставалась запертой.
Никого там не было.
Локвуд только было собрался заговорить, и открыл для этого рот, как сзади на дорожке послышались шаги.
— Прошу прощения.
Возникшая из тумана женщина, шла медленно, но стоило нам обернуться, как она ускорилась, почти перейдя на бег.
— Прошу прощения, — повторила она. — Меня задержали. К тому же я не думала, что вы так быстро придете.
Женщина поднялась по ступенькам. Среднего возраста, маленького роста, полная, с круглым лицом, ее прямые, пепельные волосы были тщательно собраны на затылке простым зажимом. Одежду составляли длинная черная юбка, накрахмаленная белая рубашка и необъятный шерстяной кардиган с растянутыми карманами по бокам. В одной руке она держала тонкую папку.