— Что? — не понял Русик.
— Ты уже выиграл, — сказала ему Маргина, на что Русик растерянно сказал: — Я что-то не помню.
— А где Блуждающий Неф? — спросила Маргина.
— Его голос оказался решающим, — сообщил Доом. Маргина удивлённо на него посмотрела и укоризненно сказала Мо: — А ты его ещё защищал.
Пришедший Блуждающий Неф подтвердил своё голосование и сразу упал в глазах присутствующих. Те, кто совсем недавно не желали союза Русика и Лоори, стали ярыми его приверженцами, а Вета заявила, что сразу полюбила Лоори, как дочь. Король Ладэоэрд хотел распространить свои полномочия и на планету Гренааль, но ему мягко и дипломатично намекнули, что среди присутствующих желающих править балом предостаточно. Русик отчаянно посмотрел на Блуждающего Нефа и тот что-то ему шепнул. Русик выскочил за двери, а за ним Лоори.
— Я с ними поговорю, — сказал Блуждающий Неф и вышел за ними.
— Интересно, что ты им можешь сказать, — расстроенно кинула ему вслед Маргина. Они успели десять раз всё обсудить, а Русика и Лоори всё не появлялись. Маргина начала беспокоиться, как тут показался Блуждающий Неф.
— А где Русик? — обеспокоенно спросила Вета.
— Он захотел отправиться домой, и мы с Лоори проводили его до станции репликации, — ответил Блуждающий Неф.
— А где Лоори? — спросил Доом.
— Сейчас придёт, — сказал Блуждающий Неф и добавил: — А я улетаю в пустыню Дууни ловить плазмоидных драхов.
С этими словами он вывалился в окно и исчез.
— Чтобы они тебя съели, — по-доброму напутствовала его Маргина.
— Как же ловко он выпрыгивает в окна, — восхитился король Ладэоэрд, но Манриона саданула его локтём, и он потух. Через некоторое время вернулась Лоори и сказала:
— Всем до свидания. Извините, если что не так.
Она обернулась и ушла. Вета тут же заторопилась домой и все, печальные, высыпали гурьбой на улицу. Доом, пряча глаза, усаживал всех в клетки, привязанные на спины лаактонов. Несколько лааков сопровождали делегацию, пристроившись по бокам. Пока долетели до станции, стало уже темно. Мо, не набирая, передал в репликатор станцию назначения, и кольцо заструилось спиралями плазмы. Никто даже рукой не махнул на прощанье.
***
Харом почти физически ощущал движение того, что вырвалось из сосуда. Он не хотел называть его, потому что имя – суть вибраций, могущих воссоздать то, что кануло в небытие. Харом называл его «G»[16], звуком пока ничего не значащим, только затем, чтобы отличать его сиюминутную суть.
«Джи» двигался не один, а распределил себя во все встреченные, опустошённые им, тела, чтобы легче ускользнуть. Направление его движения не вызывало сомнения – он устремился на станцию репликации, чтобы покинуть планету и скрыться в космосе.