Наверное, даже его терпение могло истощиться, даже его способность видеть во мне только лучшее имела предел. Мне необходимо было каким-то образом найти способ вернуть все на круги своя. Я не представляла себе жизни, в которой не будет места Аспену. Даже сейчас, когда все мои чаяния были о том, чтобы Максон выбрал меня, мир без Аспена казался невообразимым.
— Сюда! — позвала Сильвия, нажимая на какую-то одну ей известную панель в стене.
Мы гуськом потянулись вниз по лестнице. Шествие возглавляли Элиза с Сильвией.
— Элиза, черт бы тебя побрал, ты что, не можешь передвигаться быстрее?! — рявкнула Селеста.
Я бы и хотела разозлиться на нее за такие слова, но понимала, что все наши мысли сейчас заняты одним и тем же.
Спускаясь по ступеням в непроглядную тьму, я пыталась смириться с мыслью о долгих часах, которые нам придется потратить впустую, забившись в убежище, точно мыши. Мы шли вперед, и наши шаги заглушали доносившиеся сверху крики, пока прямо позади нас не раздался мужской голос:
— Стойте!
Мы с Крисс как по команде обернулись и, вглядевшись в темноту, в конце концов различили гвардейскую форму.
— Погодите! — крикнула Крисс девушкам, которые шли впереди. — Это гвардеец.
Мы, тяжело дыша, остановились на ступенях. Наконец гвардеец нагнал нас. Он тоже запыхался.
— Прошу прощения, дамы. Повстанцы обратились в бегство, едва по ним открыли стрельбу. Видимо, были не в настроении драться. Можете возвращаться.
Сильвия оправила одежду и, как старшая, осведомилась:
— Это распоряжение короля? Если нет, вы подвергаете этих девушек серьезной опасности.
— Начальник охраны разрешил. Уверен, его величество…
— Вы не можете говорить от имени короля. Идемте дальше, девушки.
— Вы шутите? — изумилась я. — Чего ради нам туда спускаться?
Сильвия пригвоздила меня взглядом, способным на полном ходу остановить повстанца, и я прикусила язык. За то время, пока она, сама о том не подозревая, своими индивидуальными уроками помогала мне отвлечься от мыслей о Максоне и Аспене, у нас с ней завязалось некоторое подобие дружбы. Моя маленькая выходка в прямом эфире «Вестей» несколько дней назад, казалось, положила ей конец. Обернувшись к гвардейцу, она продолжила:
— Принесите официальный приказ от короля, и мы вернемся. Идемте, девушки.
На лице гвардейца отразилось точно такое же раздражение, как и на моем собственном. Мы двинулись в разные стороны.
Когда ровно через двадцать минут появился другой гвардеец с известием, что мы можем подняться обратно, Сильвия не выказала ни намека на раскаяние.
Это происшествие так вывело меня из себя, что я не стала дожидаться остальных. Взбежав по лестнице, я выбралась где-то на первом этаже и поспешила к себе в комнату. Туфли я по-прежнему держала в руках. Моих горничных нигде не было видно, но на постели я обнаружила серебряный поднос, на котором лежало письмо.