Потом я вспомнила Максона и его слова о том, что надо всегда держать лицо. Это никогда не было моей сильной стороной. Но если я хотя бы спущусь вниз, если я найду в себе силы присутствовать, быть может, он запишет это мне в плюс.
В надежде хотя бы отчасти загладить свою вчерашнюю выходку я попросила служанок принести самое скромное платье, какое они только смогут найти в моем гардеробе. Те поняли все с полуслова и не стали расспрашивать о вчерашнем вечере. У платья оказался более глухой ворот, чем мы обычно носили в теплом анджелесском климате, а рукава доходили практически до локтя. Цветастое и веселенькое, оно резко контрастировало с моим вчерашним нарядом.
Когда я переступила порог обеденного зала, мне стыдно было смотреть Максону в глаза, но я, по крайней мере, шла с высоко поднятой головой.
Когда же наконец я отважилась бросить взгляд в его сторону, то увидела, что он смотрит на меня и весело улыбается. Положив в рот очередной кусок, он подмигнул мне, и я поспешно уткнулась в тарелку, притворившись, что всецело занята пирогом.
— Рада, что ты сегодня оделась по-человечески, — бросила Крисс.
— Рада, что ты сегодня в таком хорошем настроении.
— Какая муха тебя укусила? — прошипела она.
Я была так подавлена, что у меня не было сил пикироваться.
— Я не в настроении играть в эти игры, Крисс. Оставь меня в покое.
На мгновение мне показалось, что она готова огрызнуться, но потом, видимо, решила, что я того не стою. Крисс распрямила спину и продолжила есть. Если бы моя вчерашняя затея увенчалась хоть каким-нибудь успехом, я могла хоть как-то оправдать свои действия; сейчас же мне даже нечем было гордиться.
Я отважилась бросить еще один взгляд на Максона, и хотя он больше не смотрел на меня, его лицо по-прежнему сохраняло самодовольное выражение. Это стало последней каплей. Я не намерена была выносить это весь день. Я уже собиралась изобразить обморок, схватиться за живот или сделать еще что-нибудь такое, что позволило бы мне уйти к себе, когда вошел лакей. На серебряном подносе он нес конверт, который с поклоном положил перед королем Кларксоном.
Король распечатал письмо и быстро пробежал его глазами.
— Чертовы французы, — буркнул он. — Прости, Эмберли, похоже, мне придется уехать. У меня есть не больше часа.
— Опять проблемы с торговым соглашением? — негромко спросила она.
— Да. Я считал, что мы давным-давно обо всем договорились. Придется проявить твердость. — Он поднялся, швырнул смятую салфетку в тарелку и направился к двери.
— Отец! — окликнул его Максон. — Ты что, не берешь меня с собой?