Железная хватка графа Соколова (Лавров) - страница 138

— Николай Григорьевич, ведь ты, кажется, нынче самый старослужащий Российской армии?

— Наверное! В службу вступил еще в семьдесят втором году. Более четырех десятков лет мундир ношу, государям служу! — с гордостью проговорил подпрапорщик. — Я с самим Михаилом Дмитриевичем Скобелевым Хивинский поход отломал. Жаркие бои были, вспомнишь — кровь закипает! Скобелев меня в бою заметил. Вручил первого «Георгия». Потом, уже в строю, отметил: «Ну, сынок, ты от пуль заговорен! Однако не ищи с ними встречу, осмотрительность солдату не помеха». Да где там, молодой был, горячий.

— А второй «Георгий» за что?

— За войну с турками. Я ведь во всех трех штурмах Плевны участвовал. Из нашего взвода лишь я живой остался, хотя три пули получил, а на скуле, видите, глубокий рубец? То память турецкого ятагана. Я и на Шипке побывал, опять же в дивизии Скобелева. А уж потом на эту службу, жилище государей охранять.

(Замечу, что в сводно-гвардейский батальон подбирали «настоящих представителей великой Российской армии. Царя должны окружать рослые, красивые, здоровые нравственно и физически, любящие Бога, безгранично преданные царю и вместе с тем умные, развитые, грамотные» (из устава). Ни предателей, ни смутьянов-революционеров, ни мемуаристов-оплевывателей отсюда не выходило.)

— Вы, Аполлинарий Николаевич, знать, к государю пожаловали?

Соколов усмехнулся:

— Да, мне необходимо государю прошение подать, да только нынче меня обложили, что волка. Даже за ворота не пустили. Это благодарность за мою службу.

— Известно: кто усердно служит, тот от бездельников тужит. — Щеголь задумался. Потом решительно произнес: — Я, кажется, знаю, что надо сделать. Сейчас государь с наследником собирается ехать в Ораниенбаум — слушать тамошний хор народной музыки. Вы поезжайте вперед, и, Бог милостив, может, и остановится государь, примет вашу просьбу. Так всех и превзойдете.

— Оглянулся: — Только, Аполлинарий Николаевич, я вам ничего не говорил — это дело секретное.

— Спасибо, мужественный старик!

Соколов облегченно вздохнул: в его безвыходном деле вновь забрезжила надежда.

В этот момент «Петербургские ворота» распахнулись. Выскочил караул и принял стойку «смирно».

Из ворот выкатилась открытая коляска, запряженная тройкой. В коляске сидел государь. Справа от него разместился наследник Алексей Николаевич.

Как мощный ураган все сметает на своем пути, так граф Соколов, преодолев самые немыслимые препятствия, пробился к трону. Саженях в десяти от него в легкой коляске, запряженной тройкой, неспешно выкатился государь император Николай II. Рядом с ним сидел наследник цесаревич Алексей и с детским любопытством взирал на гения сыска.