Что ж, друг просит… буду собираться. Быстро позавтракал, чую, запашок вчерашнего веселья еще присутствует, ну да ладно… Гаишники у нас мотоциклистов не тормозят. Вышел из подъезда и пошел в гараж, метров сто пятьдесят от дома, на самой окраине города. Прогрел эндурика, напялил шлем и рванул за город, в контору. Въехав на территорию, обнаружил аж три «геленда»… ух ты… что, опять? Да, так и сказал вслух, голосом того волка из старого мультфильма… ладно не будем думать о плохом, вон и «зилок»-вахтовка уже стоит и прогревается. Прошел в раздевалку и открыл свой шкафчик, быстро переоделся, пихнул наушник от телефона в ухо и отправился в диспетчерскую, в наряде-задании расписаться.
– Нет, Петь, пока курим… к начальству другое начальство пожаловало… до особого распоряжения, – сказала Николавна, наша диспетчер.
– И долго курить-то?
– Наверное, нет, вон главнюк (главный инженер) уже идет, – ответила она, глядя в окошко.
Через двор, от здания управления к диспетчерской шел головою поникший главный инженер, Пал Палыч.
– О, а ты чего здесь? Не твоя же смена вроде, – сказал Пал Палыч, здороваясь со мной за руку.
– Да я Шурика подменяю.
– Понятно… В общем, всем в кадры надо сходить, получить уведомление… а там сами решайте, сокращаться или уходить переводом в другую фирму… естественно, на другую тарифную сетку и другую зарплату.
– Не понял…
– А чего непонятного? Очередное сношение… тьфу, слияние у нас, будь оно неладно.
– Как же мне уже осточертела эта политика укрупнений, слияний, и правильно ты, Палыч, сказал, сношений! – сказал я, и направился к зданию конторы, саданув по двери плечом так, что Николавна аж подпрыгнула.
Все! Реально достала эта чехарда, пойду под сокращение, посижу полгодика дома за прежний оклад, тоже неплохо в принципе.
– Здравствуйте, Людмила Игоревна, – сказал я, пройдя в кабинет отдела кадров.
– Привет, Петр, – грустно ответила она, – ну что, уже знаешь?
– Да, Палыч сказал.
– И что думаешь?
– А ничего уже… надоело! Мне тридцать три только зимой стукнет, а трудовая книжка уже заканчивается. Это еще не считая тех работ, где я зарплату в конверте получал. Надоело!
– Под сокращение?
– Да, оформляйте. Пойду опять шабашить, и черт с ней с пенсией… до нее еще дожить надо.
Вернувшись домой, отпаивался купленным по дороге кефиром и слонялся из угла в угол. Годик еще тут поживу, а там посмотрим. Квартира съемная, за полгода вперед заплатил недавно, потом как-нибудь перебьюсь. А дальше уже надо будет что-то думать… Ну, как говорил один мой друг, «главное не думать о белой обезьяне»… вот как придет время думать о жилье, тогда и подумаю. А вообще, что ни делается, то к лучшему. Недавно вот с премии себе новую удочку «ультра-лайт» прикупил, почти пять тысяч отдал за нее, плюс всякие «колебалки» и «воблеры»… а может, это повод ее опробовать, как раз, говорят, пеструшка пошла, а может, и повыше в трехречье заберусь. Трехречье – это такое замечательное место в тайге, где встречаются три горных речки, питающие водохранилище. Вообще я не один ехать на рыбалку собирался, но что-то сейчас никого видеть не хочу, вот осенний охотничий сезон начнется, тогда и соберемся всей компанией друзей, охотников и рыбаков… а сейчас, как в той рекламе – «и пусть весь мир подождет». А пока август, тепло и в горных реках приморских сопок плавает несколько моих форелей или пеструшек… как повезет. А не повезет, хоть отдохну в тайге от людей и их сучности, да… именно не сущности, а сучности людской, которая в последнее время сплошь и рядом. Поеду, черт побери, и все тут! Учитывая, что сокращение мне задним числом оформили… собаки страшные! Ладно, что-то злой я сегодня какой-то, допиваю кефир и спать.