Вонючий Голландец был владельцем и водителем «Газели», а кличку получил после того, как подрядился перевозить сыры по молочным магазинам.
Серегу прозвали Харлеем за фирменную кожаную жилетку с эмблемой «Харлей-Дэвидсон». Ездил же он на отечественном «Урале», но в соответствии с неписанными рокерскими законами без шлема и номера. Когда-то Серега занимался каратэ и имел черный пояс. Но с тех пор, как обзавелся мотоциклом, он с ним не расставался и даже затаскивал домой на четвертый этаж. Дело было не в боязни угона, а в странном сексуальном нарушении. В нормальной обстановке Серега был полным импотентом. Но стоило лишь его спутнице, сидящей на заднем сидении, на резком вираже под отчаянный шум двигателя прикоснутся к нему бюстом, как Серегина половая энергия не знала границ. Устав от некомфортабельности придорожных канав, он умудрялся обманывать своё подсознание, форсируя двигатель мотоцикла у себя в спальне.
«Бегущий олень» когда-то был детским кафе с мороженным и всевозможными десертами, потом стал ночным стриптиз-баром, а днём — рестораном с комплексными обедами стоимостью тридцать пять условных единиц. В соседней двери того же дома был вход в хозяйственный магазин, где я купил восемь упаковок стирального порошка. С Вонючим Голландцем мы долго то погружали их в кузов, то выгружали обратно. Затем Вонючий Голландец вытащил длинные доски, с помощью которых мы сделали наклонный помост, словно собирались вкатывать бочки.
Директор ювелирного салона подъехал в темно-синей ВМW и в сопровождении двухметрового телохранителя направился к «Бегущему оленю». Им предстояло пересечь пятиметровый тротуар, но это было не суждено. На бешеной скорости по тротуару промчался Серега Харлей на мотоцикле. Сбив с ног телохранителя, он по наклонной доске въехал в кузов. Туда же я затолкал директора и, вскочив сам, крикнул: «Вперёд!». Вонючий Голландец рванул с места, пересекая проспект. Вдогонку последовала BMW, но Юсов действительно был неплохим гонщиком и смог настолько ловко подсечь преследователя на своем «Феррари», что BMW, врезавшись в фонарный столб, прекратил погоню.
«Россия во мгле», — это я отнес не к тем далеким годам, о которых писал Уэллс, а к недалекому будущему, когда количество неумелых водителей иномарок превысит число уличных фонарей.
— Где ребенок? — спросил я директора, которому Харлей довольно жестко выкрутил руки.
— Уже увезли домой к матери, — совсем не солидно пропищал директор.
Из кармана его пиджака я вытащил бумажник, достал паспорт и… рассмеялся. Его фамилия была Скунцев, — родственник, а то и брат связиста.