хотел. Почему меня не хватил инфаркт, пока
он упражнялся с камнем?.. «Умер от тягот пути», – прекрасная эпитафия!
Человека же два…Тенистая, заросшая дорога вела нас вверх по ущелью. Слева глубоко под нами кипела река: нас достигал запах воды. Пахло прелым листом. Эти запахи мешались, рождая запах земли – только что разрытой. Камушки сыпались из-под колес, весело свергаясь в пропасть. У нас еще был шанс свергнуться за ними в эту свежую могилу. Но река была не для этого. Она была для того, чтобы отделить свободных обезьян от несвободных людей. Предыдущие опыты показали, что их нельзя селить в какой-либо близости от человека. Недокормленные обезьяны разоряли посевы, а крестьяне, естественно, их поубивали. Здесь река отделила их от людей, образовала им резервацию между собой и горами. Водобоязнь оградила обезьян от человека. Нет, не все обезьяны, но именно здесь живущие – водобоязненны.
Разговор сзади:
– Извините, конечно, пожалуйста, у вас сколько в языке букв Р?
– Что вы имеете в виду??
– Только букву Р.
– Ре… рэ… р-р-р… Кажется, три.
– Тогда наш язык древнее вашего: у нас – четыре.
Теория оказалась достаточно сомнительной, но не лишенной… Что буква Р – суть первый язык. И Драгамащенка подтвердил это, на примере своих обезьян.
– Тогда, значит, не более древний ваш язык, а более первобытный, – примирительно заключил Гививович, достаточно задетый тем, что у него на одну букву Р меньше. Хотя он, так и так, ощущал себя древнее, поскольку в предыдущем рождении был атлантический жрец. Это он помнил точно – как раз следующее воплощение было более смутным – но все равно в результате придерживался интернационализма. Этот вывод был у него замечательный: мы будем возрождаться друг в друге, пока каждая национальность не перебывает каждой! В какой последовательности?.. И Гививович брал реванш:
– Другие нации возрождаются как попало – кто-нибудь даже в эстонце. Одни армяне – только армянами.
– А евреи?
– О, евреи…
– А абхазы?
И опять разговор заходит за 1978 год… О, где начало того конца!..
«Вы получили свое телевидение? (Голос Валерия Гививовича.) Университет мы вам дали?» – «Вы? нам? дали? двадцать минут вы нам дали! один факультет вы нам дали! это мы взяли, а не вы дали!» – «Это мы дали, а не вы взяли!» Нестройный хор.
Чья земля?
Армянская прежде всего. Нет, грузинская. Нет, абхазская. Нет, греческая. Чья земля? – того, кто раньше, или того, кто позже? Мы переглядываемся с русским шофером: земля-то, конечно, русская.
Богобоязнь или география? Человеку не хватало естественных границ из гор, морей и рек, чтобы не перебить друг друга, – не хватит и церковных. Чья церковь?