Оказалось, что даже те, более чем скромные, нормы боевых запасов, кои были намечены планами военных заготовок, составленными на основании опыта Русско-японской войны, где их расход был значительно меньший, чем оказался в мировой войне, не были достигнуты, и что это было скрыто военным министром от Государя и правительства.
Вместе с тем оказалось, что наша промышленность совершенно не в силах пополнять огромный расход артиллерийских снарядов и винтовок, который войска теряли десятками тысяч, и что не было предпринято решительно никаких мер к увеличению производительности нашей промышленности в военное время.
Военный министр старался оправдаться тем, что никто не предвидел такой огромный расход боевых припасов и не ожидал, что война будет столь продолжительной.
Однако же во Франции, где боевой запас был рассчитан на тех же основаниях, как у нас, и в Германии, где он был предусмотрен на 30 % больше нашего, установленные нормы были перед войной достигнуты полностью.
Между тем Германия располагала для пополнения расхода своих боевых припасов промышленностью громадной производительности, а Франция, хотя и не располагала такой промышленностью, но могла легко прибегнуть к помощи извне благодаря своей обеспеченной связи с Англией и Америкой.
Между тем Россия, не имея даже полностью тех боевых запасов, кои были предусмотрены недостаточными нормами, не располагала ни достаточной мощной промышленностью, ни возможностью достаточно широко прибегнуть к помощи извне.
В этом именно и оказалась легкомысленная непредусмотрительность военного министра и его полная неспособность вдумчиво оценить обстановку, в которой должна была оказаться Россия в случае войны с Тройственным союзом.
* * *
Военному министру, даже при поверхностном рассмотрении этой обстановки, должно было бы стать ясным, что в случае такой войны, когда Россия должна будет призвать под знамена многие миллионы запасных, ее слабо развитая промышленность не будет в состоянии удовлетворить нужд армии, а между тем именно в такой войне снабжение извне окажется чрезвычайно затруднительным вследствие пресечения ее главных сообщений с заграницей.
Поэтому он должен был своевременно поставить в известность правительство о таком положении вещей, чтобы оно могло заблаговременно принять меры для увеличения военной производительности нашей промышленности и для обеспечения снабжения боевыми припасами из-за границы.
Но так как военный министр не только скрыл от правительства истинное положение вещей, но даже давал в этом отношении успокоительные заверения, оно узнало о катастрофическом состоянии снабжения нашей армии боевыми припасами уже после начала войны, и лишь тогда приняло меры, когда уже было слишком поздно.