— А вы прямо старик. — Варвара покраснела от смелости.
— Старик не старик, а свое отрезвился.
— Не воина, мы бы тоже отрезвились, — сказал боец. Варвара махнула на него рукой: ну тебя, означал этот жест.
Пирогов сел в кружок. Положил в рот второй кусочек.
— Расскажи, как там…
— Всяко, — ответил боец. — И жарко и холодно.
— Товарищ лейтенант, Павел почти год на передовой был, — сказала Варвара. Она явно гордилась нм.
— В разведке?
— В пехоте.
— Тяжело?
— Всем несладко.
Пирогову понравился ответ. Не бравирует, не ищет сочувствия, исключительного внимания. Умный, серьезный парень.
— Немцев живых видал? Что они такое есть? Откуда у них сила такая?
— Сила самая обычная. Скорости у них… Пока мы пешочком, они на машинах, на танках обходят. А так… — Павел пожал плечами. — От девяти грамм валятся — здорово живешь. Штыка боятся… Техникой пока донимают.
— В атаку ходил?
— Приходилось всяко. Под Ельней в сентябре прошлого года бросились немцы в психическую. Целой дивизией. Отборные эсэсовцы. «Адольф Гитлер» называлась дивизия. Одно слово что значит. Ну, наши по ним тукают из винтовок, пулеметов, а они такой толпой идут и идут… Тут нас и подняли. Мы во втором эшелоне оказались… Подняли и — бегом. Психическая так психическая! Они уже к окопам подходили, тут и мы поспели… И тоже в психическую. Сошлись, как на поле Куликовом. Представляешь? Две дивизии! Двадцать тысяч, примерно!
Он замолчал, опустил голову. Видать, до сих пор картины того боя стоят в глазах. Варвара тоже сжалась, глядела испуганно.
— Потом говорили: за три километра на КП дивизии слышно было…
— Чего? — робко спросила Варвара.
— Нс знаю. Сам-то я ни черта не слышал… А что слышали на КП, того не рассказывали… Но представляю…
— Судя по тому, что ты здесь, «Адольфу Гитлеру» — капут, — предположил Пирогов.
— Полный. Но и нас осталось — батальон не наберешь.
Помолчали.
— Мне в городе рассказывал летчик один, — заговорил первым Пирогов. — В госпитале он лежал. После ранения… Ох, и чихвостил он фашистов. Сволочи, говорит. Подлецы высшей пробы… Они его подловили на светлом солдатском деле… Не помню, что вначале было, но летел парень вдоль фронта и увидел: три «мессера» одного нашего долбят. Ну, он, конечно, туда. Парень-то. Выручать кинулся. Мессеры отскочили. Вроде как испугались. А этот «свой» оказался подсадной уткой. Пристроился к парню, вроде как: веди меня домой, заблудился я… И срезал из пулеметов. В упор.
— Этого сколько хочешь, — согласился Павел. — Мы больше в открытый бой идем. Грудь нараспашку: помирать, так с музыкой… Любим мы красиво помирать. А они хитрят, на рога не лезут.