Сивка вскочил, вспугнутый смехом, и встал.
— Сивка, Сивка, — гад ты такой, — выговаривал Вовка сквозь мелкий этот смех и попытался обнять козла за шею. Но Сивка вывернулся, подбежал к входу и замер теперь там.
— Че-орт! — услышал Вовка Егоркин, кажется, голос. Вышел на свет и тут почувствовал, как холодно было там, в здании.
Ребята обступили его. Они смеялись почти так же, как он там в темноте смеялся. А Минтина среди них не было. Сивка же стоял поодаль и обдумывал эту картину.
— Молоток, старик! — как-то даже с завистью сказал Олег. — Эй, Минтин! Иди, глянь на своего черта.
— Да я в уборную тут бегал, — отвечал Минтин из-за дерева.
По улице они шли и шумели гурьбой. А за ними, как привязанный, аккуратными подхалимскими шажками семенил Сивка. Это Олег дал ему попробовать корку от пирога.
Егорка все рассказывал, как он перепугался, когда Вовка закричал и засмеялся не своим голосом, а потом, следом — козлиная рожа из темноты…
А Минтин молчал, молчал — и выдал:
— Это черт нарочно тебе Сивку подсунул. Он не любит, когда его не боятся.
— Ага! А когда боятся — любит, — поймал его Витек. — Он к тебе ночью целоваться придет.
— Ну да-а… Я креститься умею, — неуверенно возразил Минтин. — Да их, наверное, и вправду нету. Скорее всего…
Во дворе их встретил дядя Вася. Он как раз загонял скотину во двор. Увидел он Вовку, прячущегося за него Сивку и спросил:
— И где же это вы его обнаружили?
Все загалдели, объясняя где.
А тетя Марья сказала:
— Вот видишь? Без пинков нашли, привели… Всякое животное хорошее обращение понимает.
— А я чего? Против, что ли, — сказал дядя Вася. — Лишь бы на людей не кидался, — и отступил, пропуская Сивку в загон, под навес.
— Да, старик. Теперь ты легенда. Минтин постарается, по всей деревне разнесет, — вздохнув, сказал Олег.
— А, ладно. Главное, мы Сивку домой привели, — ответил Вовка и немного, конечно, соврал. Рад он был всему происшествию. В том числе и тому, что Витек его зауважал… Ну и вот, что Сивка оказался Сивкой, а не чем-то вроде… Это ведь тоже…
* * *
И эту ночь Егорка ночевал вместе с ними. За вечерним перекусоном они договорились, что пойдут завтра на Егоркин сенокос, сгребать сено в копешки. А то — отец у него в больнице, а мать — не управляется одна.
— Мамка тоже пирогов напечет и шанег, — обещался Егорка. — А ягода у нас на сенокосе какая…
Когда они совсем улеглись, Егорка зашептал одному только Вовке:
— А знаешь, зачем я закричал? Я ребят звал… на помощь. Не веришь?
— Верю, — сказал Вовка и почувствовал в горле тот самый горячий комочек, который выжимает слезы. Он знал, что это из-за Егорки. Но почему это так — не знал. И не скоро узнает.