— Мне ещё семнадцати не было… — рассказывал слегка захмелевший Андрей. — Я тогда к поступлению в вуз готовился. Это сейчас можно без корочек чем угодно заниматься, а тогда… — Андрей помотал головой, трезвея. — Предки мои развелись, поэтому мужского воспитания, как такового, я и не имел. Даже драться толком не умел. Меня очень разъярить надо было, чтоб я по-настоящему сдачи дал… А так — рос тихоней, книжечки почитывал, да о светлой любви мечтал…
— Ага, значит, самец все-таки присутствовал… — заметил Сергей.
— Да какой там самец! Таня, увы, родилась на пять лет раньше меня и, как я сейчас понимаю, это было главной причиной того, что она отвергала мои телячьи нежности. Но я чувствовал, что нравлюсь ей…
— Ну, и в чем же дело?
— Вспомни, когда это было!.. Днем она работала в каком-то засекреченном институте, а вечером училась на биолога. И я, дурачок несмышлёный, ревновал ее и к работе, и к учёбе. Потому, что у нее не хватало времени на меня. Она, вообще, относилась ко мне, как к ребенку…
… Собственно говоря, ребенком в глубине души Андрей оставался и сейчас. Просто он научился скрывать за внешней жесткостью ранимую душу, не устающую удивляться, а иногда даже радоваться жизни. Долгое время он был убежденным пацифистом, но от толстовства и гандизма отошел после того, как в Афгане на его глазах был убит лучший друг.
— Добро должно быть с кулаками! — не раз повторял его ротный, капитан Черенков, с которого он старался лепить себя. — Не так еще мир совершенен, чтобы пассивно ждать, когда он сам по себе улучшится…
Впрочем, впервые о роли силы Андрея заставил задуматься случай, происшедший в далеких восьмидесятых… Вечером, во время его свидания с Таней, к ним пристали трое отморозков, и девушке едва удалось предотвратить драку. Андрей понял, что чудом избежал страшнейшего позора и осознал, как жалко он выглядел бы, если б эти болваны избили его на глазах любимой женщины.
А, может быть, еще и поиздевались бы над ней…
Именно после того памятного вечера он занялся каратэ, а позднее и другими восточными единоборствами.
Но еще не скоро наступило время, когда он, гуляя с девушками, при виде подозрительных фигур, не превращался в растерянного идиота…
С Таней, однако, все оказалось сложнее…
…Это случилось в Новогоднюю ночь. Андрей, которому в то время не было и семнадцати, впервые собирался отметить праздник один, без родителей. Конечно он не настаивал бы на этом, если бы у его приятеля Вовки Килина, родители не отправились бы отмечать праздник к друзьям. Грех было не воспользоваться «пустой хатой».