— О, мне это прекрасно известно! Но почему «приличное общество» не помогло ей избежать всех этих обстоятельств? Почему общество сразу же отвернулось от нее? Или вы намекаете на то, что и я не являюсь членом приличного общества?
— Ваша дерзость состоит уже в том, что вы посмели привести свою любовницу в этот благородный дом на семейное торжество, — язвительно заметила леди Иннеллан.
— Вы так цените благопристойность и нормы общественной морали, — заговорила молчавшая все это время Кэролайн. — Но как же тогда вы могли предоставлять комнаты своего лондонского дома влюбленным парочкам для тайных встреч на балах? Разве это не противоречит вашим убеждениям? Мне кажется, все это в гораздо большей степени несовместимо с нормами общественной морали, чем мое появление в родительском доме. С моей стороны это скорее неосмотрительность. Или вы на этот счет другого мнения?
Говоря это, Кэролайн улыбалась так же обворожительно, как до этого Себастьян.
— Мне кажется, неосмотрительность — не самый главный ваш порок, — сдержанным тоном проговорила леди Иннеллан. — Но в любом случае вам не стоит тратить время и силы на разговоры со мной. Лучше подготовьтесь к объяснениям с вашим отцом. Ведь вы пришли сюда, чтобы попросить у него прошения, не так ли?
— Нет, вы ошибаетесь, я пришла сюда не для того, чтобы извиниться…
— Леди Кэролайн не за что извиняться перед отцом, — подхватил Себастьян. — А теперь прошу прошения, но нам пора. Мы должны поздравить чету Армстронг с крестинами их дочери. Именно с этой целью мы сюда и пришли! — Себастьян наклонился к самому уху Каро и прошептал: — Вот видите, с какой легкостью вы способны справиться с этими ограниченными людишками! Мужайтесь, та belle, ваш отец идет сюда. — Он с нежностью сжал ее руку. — Поздравляю вас с крестинами дочери, лорд Армстронг, — проговорил он, поворачиваясь к отцу Каро. — Я пришел вместе с леди Кэролайн. Ей очень захотелось взглянуть на младшую сестру.
Себастьян учтиво поклонился. Каро же была не в силах даже пошевелиться. Ее отец, как всегда, одет был безукоризненно. Он выглядел гораздо моложе своих лет, хотя волосы его уже начали седеть. В очередной раз ее поразило его самообладание. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда он ее увидел. На мгновение взгляды их встретились, но отец поспешил отвести глаза. Однако за это мгновение он успел обдать ее таким холодом, что она ощутила дрожь. Лорд Армстронг был настоящим дипломатом и ни за что открыто не выразил бы своего неудовольствия по поводу ее появления в своем доме на глазах у гостей. Лишь мертвенная бледность, разлившаяся по его лицу, указывала на то, как он потрясен.