Но Олег Викторович был неумолим:
– Сначала подтянись. А я зайду в школу и проверю, куда поползет кривая твоей успеваемости.
– Вверх! – завопил Ромка. – Вот увидишь, что вверх. Я покорю вершины всех наук.
– Ты прямо стихами заговорил. Но тогда и никаких реклам. Хватит, наработались. Каникулы начнутся, тогда, пожалуйста, занимайтесь чем угодно.
С этим Ромка смирился еще охотней. Он и сам решил, что с переставшим приносить доход сбором рекламы пора кончать.
– Слышь, Лешка, – с ликованием зашептал он, когда сестра, погуляв с собакой, вошла в комнату. – Папа нам комп обещает, если мы перестанем рекламой заниматься, а я учиться лучше стану. Но ты прикинь, – Ромка досадливо поморщился, – Антон опять на меня нажаловался. А мне ему еще и зачет сдавать, причем письменный.
– Представляю, – вздохнула Лешка. – Мы тоже Антону историю на листике пишем. А про рекламу я тебе уже все сказала. Без знакомых ее собирать трудно.
– Согласен. – Ромка внезапно задумался. – А как ты думаешь, что лучше: написать по истории «шпоры» или ты мне на мобильник вопросы диктовать станешь? Нет, не годится, телефон Антон засечь может. Ох, еще и диктовать-то не с чего, – спохватился он.
– Я думаю, что лучше тебе темы к этому зачету просто-напросто выучить, – совсем как папа, назидательно сказала Лешка. – Неужели так трудно?
– А что, легко? У меня что, других забот нет?
– По-моему, сейчас нет. И потом, ты ведь так легко все запоминаешь! Я вообще удивляюсь, почему ты у нас не отличник. Столько изречений знаешь из «Закона Мерфи» и всяких своих философов.
– Я запоминаю только то, что мне интересно. А что нет – никак в голову не лезет, – сокрушенно вздохнул Ромка. – История эта такая скучная!
– А ты возьми и заинтересуйся. Что тебе Антону сдавать-то надо?
– Прикинь, он совсем сбесился: задал нам эпоху Петра Первого, и хоть ты тресни, а расскажи ему, что там творилось, во всех подробностях. Олег Пономарев, к примеру, в своей школе этого еще не проходил.
Лешка пожала плечами:
– Так бери учебник и вникай.
– В том-то и дело, что в учебнике этого нет. Верней, что-то есть, но Антон требует, чтобы мы лекции писали, то есть записывали все то, что он там бормочет себе под нос.
– Ну и писал бы.
– Вот еще! Я сижу далеко. И в то, что он бубнит, не вслушиваюсь.
– Ну и зря. Тогда попроси тетрадь у кого-нибудь, кто близко к доске сидит и все пишет.
– У кого? Все сейчас сами учат, к зачету готовятся.
– Значит, твое дело плохо, – резюмировала Лешка. И вдруг ее осенило: – А у Славки нельзя? У него ведь Антон Матвеевич тоже ведет историю.