А станки один за другим останавливались, хоть немедленно организовывай митинг. Алексей взглянул на часы: до обеденного перерыва осталось шесть минут.
— Что случилось?!
— Героя дали Ручинскому!
— Вы это серьезно! Одному?
— Можно подумать — полцеха Героев!
— По радио передали сегодня.
— Может, однофамильцу? Мало ли бывает!
— Нет, нашему.
— Кому Героя?
— Останови станок. Не тебе же! Ручинскому!
— Ручинскому ура-а-а! — закричал Михаил. — Качать Николая Тимофеевича!
— Чего распетушился, орешь?! — хочет остепенить Михаила Леонид. — Не тебе же звезду чеканят!
— Можно подумать, что тебе, — огрызнулся Михаил. — Ручинскому ура-а-а!..
— Спасибо, товарищи, за поздравление. От всего сердца, но вообще, по совести, может, я и не заслужил, а?
— Заслужил! Заслужил, чего там!..
"Скорее бы подошел секретарь парткома со Стрижовым, — тревожился Алексей, — и митинг начали бы. Собственно, митинг в полном разгаре. Сам собой начался.
Такое нечасто бывает. Первый Герой на нашем заводе! Хорошее начало".
А в цеху продолжалось ликование: от станка к стану, будто за каждым третьим из них и на самом деле стоял Герой…
3
Помогать Федору закладывать фундамент дома напросились многие. Пришли Олег, Миша, Леонид, Жанна, Светлана. Даже Татьяну каким-то ветром занесло. Пришли два пария — каменщики из строительного цеха.
— Ребята! — растерялся Федор. — Да я же просил только Олега и Мишу подсобниками к каменщикам. А тут почти вся комсомольская организация пришла.
День в начале июня выдался жаркий, солнечный, безветренный. Закладывали не какой-то домик, а с размахом, на три большие комнаты. Строить так строить!..
С работой управились к четырем часам дня. Самосвал едва успевал привозить раствор.
— Главное — фундамент, — говорил Федор. — А дом будет. Больше я в помощи не нуждаюсь. Денег поднакопил. Не хватит — батя поможет. Он в колхозе механизатором, зарабатывает неплохо.
Стол накрыли в саду. Тут уж постарались Полина и Венера. Полина кое-что привезла из Киева, куда ездила навестить Витю.
Подняли тост за фундамент.
— Пошла горилочка по животу, как брехня по городу, — опрокинув рюмку, произнес Леонид.
— Ребята, вот здесь, где мы сидим, я поставлю ульи, — сказал Федор.
— И много? — спросил Олег, слегка наклонившись к Федору.
Олег — симпатичный парень. Брюнет, с правильными чертами лица. Волнистая, немного небрежная прическа открывала высокий лоб, прорезанный еле заметной морщинкой.
— Много не много, а пяток поставлю.
— Ты, я вижу, ударяешься в индивидуальное хозяйство. Уже и так два занятия комсомольского просвещения пропустил. Что-то мне не нравится все это.