- 2 -
и та же пара пожилых танцоров, выплясывая такие допотопные па, что вся публика в зале наблюдала это зрелище, как представление. В общем, было скучно. Я оставил официанту доллар на столике и вышел. На улице меня захватил поток людей, и я, не сопротивляясь, плыл, как по течению. Постепенно улицы опустели, народ пошел посвободнее и я оказался в одном из невзрачных и тихих рабочих кварталов. Не зная куда двинуться, я остановился в нерешительности. Мимо проезжал человек на велосипеде.
- Скажите, пожалуйста, нет ли здесь поблизости бара?
Человек остановился. Посмотрел на меня и спросил:
- Вам нужен порядочный?
- Мне все равно.
- Тогда пройдите по этой улице, - он показал на темный, пустынный переулок направо, - и сверните за угол. Там бар для матросов.
- Спасибо.
Я без труда нашел указанный бар, на котором висела вывеска “МОРЯК”.
В низеньком и длинном зале было дымно и шумно. Справа вдоль стены высились стойки буфета, а в глубине была небольшая эстрада, на которой сидел слепой аккордеонист, и его музыку едва можно было разобрать в гвалте пьяных голосов. Народа было много. Я с трудом нашел свободное место возле пожилого и бедно одетого матроса, который тупо и бессмысленно уставился на пустую бутылку из под рома. Перед ним на столе лежали карты в потертой целлофановой обертке. Он не обратил на меня никакого внимания, продолжая сидеть не меняя позы. Во взгляде его мутных, пьяных глаз было что-то нездоровое и я уже собирался было пересесть на другое место, как вдруг к нашему столику подошла милая, но грубо накрашенная девушка в дешевом сиреневом платье.
- Что грустите, мальчики? - задорно воскликнула она, блеснув черными пуговками больших глаз. Странный мужчина вдруг встрепенулся, оттолкнул перепуганную девушку заорал:
- Пошла вон, шлюха! Жизни от вас нет. - Он нехорошо выругался и, не глядя на девушку, уже тише сказал: - Кровь вы всю мою высосали, вампиры. - Его лицо скривила плаксивая гримаса и он, уткнувшись лицом в ладони, опустил голову на стол. Удивленный и озадаченный, я остался на своем месте, надеясь разузнать подробнее, что с ним приключилось, что вызвало такую ненависть к женщинам. Он долго лежал, не поднимая головы. Потом вдруг резко выпрямился и сунул мне карты.
- Купите карты, всего два доллара, хотите?
- А что это?
- Карты. Смотрите, какие красивые женщины.
Он перевернул одну карту и я увидел изображенную на ней светловолосую красавицу с красивыми длинными ногами, облаченную в такую прозрачную серую ткань, сквозь которую явственно просвечивалось нежно-розовое тело, прикрытое только трусиками. Это был король треф. Я невольно залюбовался красавицей и попробовал поднять другую карту.